Роковое наследие

Слухов пренеприятных о ней ходило множество, хотя выдумок и преувеличений в них, конечно же, было больше, чем правды. Поговаривали, что любила старуха, обкурившись сушеных дурманящих грибов, наколдовать чего-нибудь эдакого. Сама же, правда, потом эти порождения наркотических грез и истребляла, но не всегда успешно: некоторые твари сбегали и успешно осваивали окрестные леса. Слышал Фетинор также о том, что не гнушалась Хазиса и с покойниками работать. Но выяснять, насколько деяния колдуньи приукрашены, купцу не хотелось.

Он сидел, затаив дыхание, в надежде, что старуха его не заметит.

Хазиса собралась уже вернуться в дом, когда проклятый ишак разразился воплями, словно ему под хвост попал репей. Фетинор готов был упасть в обморок. Колдунья щелкнула пальцами, и вверх, освещая поляну, воспарил пульсар.

— Приветствую тебя, купец, — осклабилась она. — Заходи, гостем будешь, новости расскажешь, а я тебя угощу, чем не жалко.

Фетинор осенил себя знаком Нэре и, стуча зубами, сошел с повозки. А куда деваться? Бежать — только колдунью сердить. На подгибающихся ногах он приблизился к дому, отвесил хозяйке поклон, пряча глаза, чтобы имени его не прочла.

— Заходи, не мнись на пороге, — ободрила его Хазиса. — Сам понимаешь, развлечений у меня мало, каждому гостю рада-радешенька. Жаль только, захаживают ко мне не часто.

Она подхватила купца под локоток и повела в дом. Он покосился на колдунью: «Не так уж и страшна, как люди рассказывают».

Хазиса усмехнулась.

— Располагайся, Фетинор.

У купца сердце пропустило удар, и дыхание на миг перехватило. «Вот и пропал я, — подумал он. — Имя мое ведьма в глазах прочла, теперь власть надо мной возымеет».

Хазиса фыркнула — не поймешь, то ли чихнула, то ли посмеялась над ним — и пригласила:

— Садись к столу, гость дорогой.

Фетинор на лавку присел — зубы чечетку отстукивают, руки трясутся.

— Тамия! — крикнула колдунья.

Купец вздрогнул и обернулся на звук шагов. Какое угодно чудище ожидал он увидеть, даже с жизнью мысленно простился, думая, что разорвут его сейчас на мелкие кусочки. Из соседнего помещения вышла девушка. Красоты такой Фетинор отродясь не видывал. Так и замер он, рот разинувши.

— Трапезу подай! — велела старуха.

Тамия поклонилась и вышла.

— Вижу, понравилась тебе девушка, — подсаживаясь к столу, сказала колдунья.

Фетинор не стал отпираться, согласно кивнул.

— Замуж ей пора, — как бы между делом сообщила старуха. — А я никуда не выезжаю. Где бы жениха приличного для нее сыскать, кого порасспросить. Местные сюда неохотно наведывается. Боятся. Вон и ты сидишь, дрожишь. Как мне девке жениха найти?

Купец поерзал на лавке и произнес в ответ что-то нечленораздельное.

— Что говоришь? — склонилась к нему старуха.

— Н-не з-знаю, — выдавил Фетинор.

— То-то и оно, — вздохнула колдунья. — К людям ей надо, голубушке. Ты не думай, Тамия магического ремесла не знает. Я ее несколько лун назад в лесу нашла всю истерзанную, в беспамятстве. Выходила.

Девушка тем временем вошла в комнату и принялась накрывать на стол. Фетинор искоса на нее поглядывал, и то, что видел, ему определенно нравилось.

— Может, возьмешься устроить ее судьбу? — дернула его за рукав колдунья. — Приданым не обижу.

Вот тут в купце деловая жилка пробудилась, даже трястись перестал. «Не оставила меня Нэре! — подумал Фетинор. — И новая жена — красавица, какой Зазибелю вовек не сыскать, и доход сверх того». Но как купец опытный, он своей заинтересованности постарался не показывать.

Впрочем, долго торговаться колдунья не собиралась: бросила на стол мешочек с золотыми магнами и сложила руки на груди.

Фетинор судорожно сглотнул. Не ожидал он, что свалится ему на голову такое богатство. Шевельнулся червячок сомнения: «Что-то много дают приданого за найденную в лесу девицу без роду, без племени». Но торжественное позвякивание магн при ударе мешочка о стол, все еще звучавшее у него ушах, заглушило тревогу. «В случае чего разведусь, а деньги при мне останутся», — подумал он, и эта оптимистичная мысль моментально утяжелила чашу весов с доводами в пользу женитьбы.

Не успел Фетинор протянуть руку за мешочком, как Хазиса выхватила деньги прямо у него из-под носа.

— Завтра получишь.

Ночевать пришлось у колдуньи, что, с одной стороны, было неплохо, поскольку денег за ужин и постой она с него не спросила, с другой стороны — боязно. Ни один человек в здравом рассудке не согласился бы провести ночь у некроманта. Да, видно, не был Фетинор в тот вечер в своем уме.

Купец долго ворочался на жестком лежаке, тяжело вздыхал и не мог уснуть. Все вспоминалось ему, как Тамия при свете свечи готовилась ко сну за тонкой, почти прозрачной занавесью.