Роковое наследство

— Ну что ж, и в этом случае можешь рассчитывать на моих бычков, — смеясь, сказал ему Бруну. — Ты рассуждаешь и справедливо и трезво. И если впредь хочешь оставаться честным человеком, тебе действительно стоит уйти.

— Я знал, что ты поймешь меня, — с облегчением сказал сенатор. — Скажу тебе откровенно, чувствуя за спиной поддержку, мне легче оставаться честным, даже если твоя поддержка мне и не понадобится.

Оба расхохотались.

Когда сенатор вернулся домой, его ждали несколько телефонограмм, и очень срочных. Роза с нетерпением ждала, что решит муж. Близость президентского кресла бесконечно волновала ее. Теперь она была благодарна Лилиане, которая отговаривала ее начинать бракоразводный процесс. А она ведь уже готова была затеять его из-за Шакиты.

— Послушайся меня, — сказала Лилиана, — у отца и без тебя забот хватает. Не стоит его нервировать.

Да, нервировать его не стоило. Не стоило и портить вдруг ставшую блестящей карьеру.

Но несколько Роза была взволнована полученными ею телефонограммами, которые уже непосредственно обещали ее мужу президентское кресло, настолько сенатор остался к ним равнодушен.

— Ну что? Что ты решил? — приставала к нему жена.

— Решил, что первая леди страны из тебя выйдет никудышная, и поэтому ухожу из политики.

На секунду Роза онемела. Потом натянуто спросила:

— Шутка обидная, но все-таки шутка. Что же ты все-таки решил?

— Вернуться к преподаванию, — с великим облегчением сказал сеньор Кашиас, который вдруг почувствовал, что вместе с концом депутатского срока наконец-то кончится для него и каторга, на которую он пошел добровольно с грузом самых разнообразных иллюзий и которая принесла ему одни разочарования.

— Чтобы мы умерли с голоду? Я тебя правильно поняла? — продолжала свой допрос Роза.

— Нет, я буду читать лекции сразу в трех институтах, и мы умрем от ожирения.

— Перестань валять дурака! — истерически закричала Роза. — С тобой невозможно разговаривать!

— И не разговаривай, сделай одолжение, — все с той же блаженной улыбкой ответил разъяренной жене Кашиас.

Пока у него было слишком много дел и обязанностей, но скоро… Скоро… И вот тогда он займется Розой, Лилианой, да и самим собой тоже…

Лилиана с большим аппетитом поедала все, что ставила на стол экономка Марта.

— И на каком же вы месяце? — проницательно глядя на нее, спросила экономка, умудренная годами и опытом.

— А что, очень заметно? — спросила Лилиана.

— Еще не очень, но заметно, — отозвалась Марта. — А вы что, от отца прячетесь?

— От отца ребенка, — уточнила Лилиана, — а потом уж и от всех остальных.

— А родится ребенок, что будете делать?

— Сделаю вид, что ничего не произошло, — насмешливо ответила Лилиана, которой было не по душе настырность Марты.

А Марта всерьез перепугалась и через несколько дней сказала своей молодой хозяйке:

— Вы знаете, я мола бы вам порекомендовать одну очень симпатичную пару, которая с удовольствием взяла бы ребеночка.

— Какого? — не сразу поняла Лилиана.

— Да вашего. Вы же сами говорили…

— Я говорила глупости и ничего больше, — отрезала Лилиана и уткнулась в книгу.

А Марта сочувственно подумала: «Вон ей все время мать звонит. А ну как навестить соберется, и как-то она посмотрит на ее живот?!»

Маркус думал только о Мариете, и на все предупреждения ему было наплевать. Свидание с ней было для него вопросом жизни и смерти. Как всегда, он оставил машину неподалеку от имения, пробрался в комнату Мариеты, затаился и стал ждать.

А Мариета переживала не самые приятные мгновения своей жизни. Отавинью все расспрашивал об обстоятельствах гибели своего отца, интересовался, почему к этому времени он уже не занимался делами имения.

— А чем он занимался? — спрашивал молодой человек Жеремиаса. — Или все-таки он был болен?

Жеремиас взглянул на Мариету и увел молодого человека в свою кабинет.

— Я сказал ему все, как было, — спустя полчаса объявил старик племяннице.

И вот теперь Маркус услышал разговор Мариеты и Отавинью.

— Почему мой отец не доверял тебе? — спрашивал молодой человек.

— Когда я сюда приехала, я не знала, что дядя — миллионер, — ответила Мариета. — Я приехала не за деньгами, а к своему единственному родственнику. Доктор Фаусту доказал, что я вдобавок наследница. Сеньор Олегариу сомневался. Естественно, что они были не в ладах…

«Действительно, почему Олегариу в ней усомнился? Что он нашел?» — задал себе вопрос и Маркус, но тут же забыл о нем, увидев перед собой Мариету. Мариета хотела было рассердиться, но не успела — все растопил поцелуй.

Оказавшись друг у друга в объятиях, они забыли обо всем, и это было лучшее, что они могли сделать, потому что новый день готовил им новые неприятности. Ну если не Мариете, то уж Маркусу точно.

Когда он на рассвете, зябко поеживаясь, шел к своей машине, то никакой машины на месте не обнаружил. «Ах, черт! А я и страховку не возобновил!» — досадливо вспомнил Маркус.

Когда он сообщил о пропаже отцу, тот все-таки посоветовал ему заявить о краже в полицию.

— А куда ты ездил? — поинтересовался он.

— К Мариете. Она поклялась, что настоящая Бердинацци — она. И потом, ты же сам понимаешь, что Жеремиас совсем не дурак!