Роковое наследство

Из разговора по телефону Лия поняла, как мать поступит со своей долей наследства, и до крайности возмутилась. То, что Лейя так легкомысленно отнеслась к гибели отца, что она раньше времени занялась дележом, и занялась потому, что хотела удержать при себе вульгарного прожигателя жизни, казалась Лие бесконечно оскорбительным. Если раньше она осуждала взрывы гнева Маркуса, то теперь была целиком на стороне брата.

А Маркус вдобавок совершено случайно узнал от прислуги, что Ралф звонил по телефону и спрашивал, продала ли Лейя своих быков. Теперь он был похож на бочку с порохом: поднеси спичку и взрыв обеспечен.

Этот взрыв был несколько отсрочен поездкой в лагерь безземельных. Рафаэла уговорила поехать туда и отыскать Луану. Ей очень хотелось познакомиться с еще одной наследницей.

Узнав о приезде Маркуса, Луана испугалась. Она не хотела видеть никого, кто напоминал ей о прошлой жизни. Ее пугала любая весточка из того мира, который казался ей враждебным. Но Жасира сочла, что Луана должна поговорить с теми, кто как-никак приходится ей родней. Почему судьба этой славной молодой женщины должна быть такой же беспросветной, как у остальных безземельных?

Однако было известно, что если уж Луана заупрямится, то с места ее никто не сдвинет. И Луана не заговорила бы с Маркусом, если бы Рафаэла не назвалась Мариетой Бердинацци.

— Ложь! — возмутилась Луана.

— Так это ты настоящая Мариета? — спросил Маркус, и Луане ничего не оставалось, как ответить «да».

— А почему ты сбежала из нашего дома? — продолжал спрашивать Маркус.

— Потому и сбежала, — коротко ответила Луана.

— А имеет ли смысл так рисковать своим счастьем? — вступила в разговор Рафаэла.

— Это счастье можешь забрать себе, — спокойно и пренебрежительно отозвалась Луана.

— Мы приехали за тобой, — сказал Маркус. — Приехали для того, чтобы ты получила свою долю наследства.

— Нет! Не уговаривайте! Мне ничего не нужно от человека, который ограбил моего отца и опозорил всю нашу семью!

— Вообще-то это правильно, — признал Маркус, — и я тебя понимаю. Но знаешь, если Жеремиас и был когда-то вором, то давным-давно уже стал честным работягой. И разбогател не от воровства, а день и ночь трудясь на своих молочных фермах.

— Да-да, так оно и есть, — подтвердила Рафаэла, которая немало времени провела на молочных фермах вместе с дядюшкой.

— В общем-то, речь идет даже не о деньгах, а о деле, оно должно попасть в трудолюбивые руки, — продолжал уговоры Маркус. — Знаешь, как я пожалел, оставшись без отца, что не работал с ним вместе? И очень боюсь, что теперь дело его жизни пойдет прахом.

При упоминание о Бруну глаза Луаны невольно наполнились слезами, которые она всячески пыталась скрыть. Но Маркус заметил ее слезы и пустил в ход последний аргумент.

— И потом, ты выполнишь последнее желание отца, он ведь посылал за тобой, желая представить дядюшке Жеремиасу…

— Ну хорошо, — внезапно согласилась Луана и пошла к машине.

Лейя не слишком обрадовалась, когда увидела приехавшую с Маркусом Луану. Она сразу догадалась, кто эта девица, и та мгновенно стала ее врагом.

Когда встал вопрос, где разместить Луану, Лейя тут же заявила:

— В комнате для прислуге, где же еще?

Совсем недавно, когда Бруну был жив, эту комнату занимала сама Лейя и пока еще она не могла забыть своего оскорбления.

— Нет, Луана будет жить в отцовской комнате, — заявил Маркус.

Лейя не хотела ссориться с детьми при чужом человеке, но позже высказала свое недовольство сыну:

— Как хозяйка дома, — начала она, — я, кажется, имею право…

— А с чего ты взяла, что ты здесь хозяйка? — с внезапным ледяным бешенством, так напоминающим Бруну, спросил Маркус. — И о каких правах ты говоришь? Какие права у изменившей жены, у матери, которая предпочла любовника детям? Если ты будешь претендовать хоть на малую часть наследства, ищи себе хорошего адвоката. Я сделаю все, чтобы ты не получила ни одного быка. Я не хочу, чтобы их профинтил твой мерзавец!

Лейя невольно потерялась перед вспышкой гнева сына, как терялась перед вспышками гнева мужа. Но последние слова возмутили ее.

— Этот мерзавец — человек, которого я люблю, — начала она.

— Ну так и живи вместе с ним вместе, — поддержала брата Лия.

— Вы что, оба против меня? Вы что, выгоняете меня из дома? — У Лейи уже дрожали губы, и выглядела она довольно жалко.

Сын и дочь молчали, но молчание их говорило яснее слов.

Когда Лейя вышла, Маркус увидел, что сестра плачет.

— Перестань, — ласково сказал он. — Ты же понимаешь, что без денег этот негодяй с ней жить не станет, так что рано или поздно она все равно будет жить здесь…

Лия кивнула сквозь слезы.

Из-за ссоры с матерью она совсем забыла сказать брату, что в его отсутствие приходила Лилиана и что теперь уже нет никаких сомнений, что она беременна, и беременна от него, от Маркуса…

«Маркус уехал со своей любовницей, Маркус уехал со своей любовницей», — твердила про себя Лилиана, возвращаясь домой, услышанные ею слова прислуги. И чувствовала, что никогда не сможет с этим смирится.