Роковое наследство

Но Дьюиту стало неуютно не только из-за выражения лица хозяина. Было в комнате еще что-то угрожающее, но неразгаданное. Он прищурился и постарался сосредоточиться, не отвлекаясь на голос Джойса. В его сознании промелькнул ряд отрывочных картин. Он увидел большое зеленое пастбище, стадо коров, резвящихся телят, много овец, а среди них — такого бреда у него еще не было — крокодила. Шкуры на стенах ожили по воле его фантазии, свиная голова в щелочном растворе хитро ему подмигнула и подняла уши, как бы прислушиваясь.

«Когда забивают такую бестию, она визжит так, что лопаются барабанные перепонки», — вдруг подумал Дьюит. Потом, непонятно отчего, он увидел внутренним взглядом латиноамериканский нож мачете и понял! Это был тот остро заточенный нож, который Джойс держал в жилистой руке с синими прожилками, это от его ударов столько следов на развешанных кожах! Когда забивают бычка или свинью, то делают один удар, а не десяток в живот, в бок, в спину, да еще поворачивая при этом лезвие, отчего шкура резко теряет стоимость. Тот, кто способен на такое, безумец или садист.

Но кто это делает? Неужели этот праведник?

Дьюит встал, вынул бумажник и протянул Джойсу фунтовую купюру.

— Все, что вы мне рассказали, чрезвычайно интересно. Сердечно вам благодарен. Какие прекрасные вещи вы тут делаете! — Он показал на незаконченный портфель. — Мне нужна хорошая дорожная сумка, вы делаете такие?

— Все, что вам угодно. И очень качественно. Не то, что в городе, где платят за любую халтуру.

— Мне хотелось бы из телячьей кожи, такого цвета, как эта вот. — Дьюит поднял одну из кож и посмотрел ее на свет. — Вы сами дубите кожи?

— Ну конечно. Свою работу я никому не передоверяю.

— И сами сдираете шкуру?

— Я все делаю сам, от закупки скота до последней застежки. Зачем отдавать забойщику или дубильщику основную часть своего законного дохода да еще получать прелую кожу?

Дьюит подробно объяснил, какого именно фасона должна быть сумка, и дал мастеру два фунта в задаток. Они расстались, весьма довольные друг другом.

Все, что Дьюиту удалось узнать у брата миссис Скрогг, освещало события в гостинице с иной стороны. Дьюит вспомнил семейное фото Скроггов в спальне хозяйки. На нем явно видно сходство всех трех сестер с отцом, хотя нелегко было бы описать, в чем оно проявлялось. Такое же сходство было у Джойса с его сестрой. И если Джойс, не будем искать причин, без надобности тычет ножом в шкуры животных, то вывод можно сделать только один: его набожность — лишь тоненькая внешняя оболочка, а по своей сути он жестокий и очень хитрый человек. И его сестра такая же.

Но если даже и так, то как связать эти выводы с гибелью Энн? Все выяснится в процессе расследования, начатом по инициативе О'Брайена.

Место службы инспектора находилось около центральной площади. На прилегающей улице стоял каменный двухэтажный дом с вывеской. Но, войдя в подъезд, Дьюит увидел картонку с надписью, что полицейский участок закрыт.

Квартира О'Брайена находилась в конце коридора. Дверь была не заперта. Дьюит постучал и прошел по коридору в кухню.

Хозяин в цветастом фартуке, стоя у стола, раскатывал тесто. На подоконнике стояла банка с вареньем. Инспектор готовил сладкие слоеные пирожки. Он нисколько не смутился, увидев входящего Дьюита.

— Тесто плохое, — заявил он, здороваясь. — Должно бы уже подойти, но не подходит. Придется положить больше варенья, что, впрочем, имеет свои преимущества.

— Вы уже что-нибудь узнали насчет Энн?

— Вы не поверите, что оказалось в кофе. Однако, черт побери, это тесто отчаянно липнет к рукам!

— Героин, — подсказал Дьюит.

О'Брайен собрал рот в трубочку, а удивленные глазки вперил в Дьюита.

— Вы уже все знаете?

Дьюит сообщил, где он успел побывать, а инспектор, продолжая слушать, пытался, надув щеки, открыть банку с вареньем.

— Что меня больше всего удивляет, — сказал наконец О'Брайен, — это история с героином. Мне и во сне не снилось, что Скрогг этим занимается. С другой стороны, отрадно, что версия об отравлении отпала, развеялась в тумане. Я поговорил с нашим мэром и с пастором Эйнджелом, и они оба считают, что нет никаких оснований звонить во все колокола о смерти Энн.

— А известно ли вам, — возразил Дьюит, — что попытка замять дело об убийстве лишит вас возможности не только печь слойки с вареньем, но и попробовать их в обозримом будущем?

О'Брайен состроил сокрушенную мину, но в глубине его глазок притаилась ироническая усмешка, сознание превосходства над Дьюитом.