Роковое очарование

– Я ни за что на свете не пропущу это. Это интереснее, чем визит папы римского в Дублин в семидесятых.

Вдруг с улицы донесся глухой рев мотора. Майло тут же ворвался в кухню и возбужденно объявил:

– Машина!

У них не было своей машины, к огромному огорчению малыша, и потому его было не остановить, когда он ринулся к двери. Раздался звонок. Ладони Сэм вспотели. Она прошла в холл, дрожащими руками открыла дверь. Молодая женщина могла думать только о высокой темной фигуре, стоявшей на пороге. Она ненавидела себя за то, что ее сердце чуть не выпрыгивало из груди.

– Это мужчина, – удивленно сказал Майло. А затем спросил с непосредственностью, свойственной детям: – У тебя есть машина?

Взгляд Рафаэля сразу нацелился на Сэм, и она обрадовалась, что Брайди осталась. Экономка тут же протянула Рафаэлю руку и представилась.

Он переступил порог, и в груди Сэм все сжалось. Рафаэль не вписывался в окружающую обстановку, уж слишком великолепен он был. Наконец ей удалось совладать с собой, и она взяла сына на руки.

– У тебя есть машина? – повторил мальчик.

Сэм заметила, как кровь прилила к лицу Рафаэля, когда он смотрел на Майло. Глаза мужчины заблестели как-то по-особенному. Такого она раньше не видала. Возможно, лишь однажды… Она еще крепче обняла Майло. Брайди удалилась, приговаривая, что самое время приготовить чай и кофе. Они остались втроем.

– Да, у меня есть машина… Я Рафаэль, а тебя как зовут?

Его тихий вкрадчивый голос вновь пробудил в ней чувство вины. Майло спрятал личико на мамином плече, крепко обхватив ее ручками.

– Разве ты не помнишь, я говорила тебе, что мистер Фальконе поживет у нас недолго? – сказала Сэм.

Майло кивнул, все еще пряча личико.

– Он стесняется незнакомых людей, – объяснила она Рафаэлю. Его глаза гневно вспыхнули. – Ты можешь оставить свое пальто здесь, – быстро добавила Сэм.

Вернулась Брайди с разрумянившимися щеками, забрала у Сэм Майло и сказала:

– Кажется, кому-то пора спать. Напитки поданы в гостиной.

Сэм закатила глаза. С каких это пор Брайди стала напыщенно выражаться, а ее щеки краснеют от приготовления чая?

– Мы будем наверху готовиться ко сну, – сообщила Брайди, поднимаясь по лестнице.

Сэм возненавидела Рафаэля. Он навязал им себя и разрушил их размеренную жизнь. Однако она заставила себя быть вежливой.

–  Давай я все тебе здесь покажу.

–  Это было бы замечательно, – улыбнулся он.

Сэм быстро провела Рафаэля по первому этажу.

Он остановился у кабинета, увидев груду своих вещей:

–  Это кабинет твоего отца?

–  Да, – ответила Сэм, вспомнив своего чудаковатого, рассеянного отца, который сутками напролет сидел здесь, не замечая ничего и никого, даже собственную дочь.

–  Не стоило оставлять все это здесь, – пробормотал он. – Это не совсем уместно.

Молодую женщину удивила подобная чуткость.

– Все в порядке… Комната пустует, – сказала она и с горькой улыбкой добавила: – Поверь, ты мог бы расставить здесь свои вещи, когда папа был жив, и он ничего не заметил бы. – А затем поспешно предложила: – Идем наверх. Я покажу тебе твою комнату.

Когда они шли по лестнице – Рафаэль следовал за ней, – Сэм поймала себя на неприятной мысли: она опять надела скучный деловой костюм.

Саманта открывала и закрывала двери комнат на втором этаже с неподобающей скоростью. Но дверь в свою спальню она не открыла. Рафаэль сделал это сам. Он осмотрел комнату и искоса бросил на Сэм насмешливый взгляд, от которого ей стало не по себе. Ее спальня осталась такой же, какой была, когда Сэм уехала в колледж. На стенах красовались обои с розочками. Поблекший декор напоминал о заветных мечтах отрочества: не быть зубрилой, засыпающей в обнимку с учебниками, а стать такой, как остальные девочки. Немудрено, что Рафаэль с легкостью соблазнил ее. Сам того не ведая, он разбудил в сердце Сэм девичьи романтические грезы, которые она старательно подавляла, надеясь заслужить одобрение отца.

Расстроенная женщина плотно закрыла дверь. Затем она провела Рафаэля в его комнату. Та находилась далеко от ее спальни, и к ней примыкала отдельная ванная. После инцидента в дамской комнате университета Сэм не хотелось наткнуться на полуголого Рафаэля, направляющегося в душ.

Он окинул комнату безразличным взглядом. Когда они спускались вниз, Сэм отчаянно надеялась, что ему уже не терпится убраться отсюда в свой изысканный мир, где каждый его каприз выполнялся еще до того, как Рафаэль говорил о нем.

Они прошли в гостиную, где их действительно ожидали чай и кофе.

Сэм налила кофе и подала чашку Рафаэлю. Он устроился на удобном, но изрядно потертом диване.

–  У тебя хороший дом, – сказал он, любуясь уютной обстановкой.

–  Вряд ли это то, к чему ты привык, – фыркнула она.

–  Я не сноб, Саманта, – заявил Рафаэль. – Меня воспитывали в роскоши, но, когда я занялся возрождением автомобильной империи, у меня не было ничего. Я жил в квартирке размером с твое крыльцо и работал в трех местах, чтобы закончить колледж.

– Но ведь твой отчим греческий миллиардер… – с недоумением проговорила она.