Роковое пари (СИ)

Толпа нервно смеётся и под действием моего настоятельного взгляда, возвращается к давним разговорам. Или к новым, где нужно обсудить то, что только что случилось.

Но мне плевать.

Я разворачиваюсь к Бонни, на которой нет лица, и заключаю её в объятья.

— Мне так жаль! — тихо плачет она. — Я с ней поговорю, обещаю!

— Глупости, Львёнок, — целую я её в макушку. — Пусть сами разбираются.

— Ужасно стыдно за неё... Как она могла... Дневник, она прочитала мой дневник... Прости меня, Дилан...

— Тебе не за что извиняться.

— Теперь понятно, почему она ничего не украла, пока была в доме одна, — едва слышно продолжает причитать Львёнок. — Как ей вообще такое в голову могло прийти? Что она за человек?..

— Бонни, посмотри на меня, — прошу я, заключая её лицо в ладони, и стираю большими пальцами слёзы с глаз. — Тебе не о чём переживать. Плевать на твою мать и моего отца, ладно?

— Но репортёры...

— Это не наша проблема, слышишь? Ни они, ни мой отец тебя не тронут. Я никому не позволю сделать тебе больно.

— И себе не позволишь? — с какой-то болезненной надеждой в голосе шепчет она.

— В первую очередь, себе, — киваю я.

— Обещаешь?

— Обещаю, мой Львёнок.

Бонни закрывает глаза, кивает и прижимается к моей груди. Я обнимаю её в ответ.

Хочется растворить её в своей крови, чтобы никто не смог задеть её и пальцем.

Я ошибался. Я чертовски ошибался, считая, что не способен на те чувства, что сейчас испытываю. Визит отца открыл мне глаза на то, что я готов уничтожить любого, кто посмеет влезть с наши с Бонни отношения.

Эта девочка чертовки мне дорога.

Глава 23. Мелисса: обманщик и обман

Я собираюсь выйти из кабинки туалета, когда слышу своё имя, потому замираю, не желая показываться на глаза школьным сплетницам. Слухи дело житейское, но они приобретают грандиозные масштабы, если речь идёт о чём-то выдающимся.

Таком, как например, двойняшки-Лейн и их отношения.

Бонни и Ронни и без того были у всех на слуху: первая красавица школы, умеющая играть на гитаре, и бегун, всегда занимающий первые места. Добавьте к этому их любовь к разнообразным шалостям — и популярность среди учащихся обеспечена.

А теперь по слухам одна из них встречается аж с самим Диланом Холдом, лучшим игроком в баскетбол, а второй...

Да, связь со мной, главной монашкой школы, поражала всех больше всего прочего.

Но нам с Лейном было на это откровенно плевать.

Мы часто шутим на эту тему, специально почаще появляемся у всех на глазах в обнимку, Ронни возит меня в школу на свой машине, а после уроков отвозит домой или в мой тайный домик.

Да, нам настолько хорошо вместе, что слухи о нас лишь веселят.

До тех пор, пока я не вспоминаю о том, чем чреваты отношения. Впрочем, я в совершенстве научилась быстро избавляться от неугодных мыслей.

Дверь в женский туалет вновь открывается и девчонки тут же замолкают. Затем я слышу их шаги и шушуканье. Кто-то включает кран с водой, за сплетницами хлопает дверь.

Я решаю, что можно выходить, но дверь вновь открывается, и Паола Хайт произносит то, что снова заставляет меня замереть:

— Невероятные успехи, Бонни! Ваш вчерашний поцелуй, Боже! А ссора с мером? Холд защищал от него тебя?

— Это не твоё дело, Паола, — глухо отвечает Бонни.

Раздаётся третий голос, голос Киры Додсон:

— Ну расскажи нам, Бо, умоляю! До выпускного бала остался какой-то месяц! Нам интересно, справитесь вы с братом или нет.

Справятся с чем?..

— Не тупи Додсон, — насмешливо замечает Хайт. — С Ро всё очевидно: Коллинз уже давно в его кармане. А вот с Холдом...

В его... что?..

Я напрягаюсь, стараясь дышать как можно тише.

Господи, о чём они говорят?

Бонни выключает кран. В помещении воцаряется звенящая тишина.

— Мы отказались от спора, — наконец, выдыхает Бонни.

От спора?..

— Сдались? Серьёзно? — не верит Хайт. — Тогда почему вы оба...

— Почему Ро продолжает возиться с монашкой? — перебив подружку, вопрошает Додсон. — Она не нравится ему всерьёз, я знаю! Ты обманываешь нас, потому что боишься ему проиграть?

— Игры закончились, Кира, — дрожит голос Бонни. — Это изначально было большой глупостью.

— И давно ты влюблена в Холда? — спрашивает Хайт.

Бонни не успевает ей ответить, потому что Кира говорит то, от чего у меня подкашиваются ноги:

— Ронни так не считает. Я буквально вчера с ним говорила: он сказал, что ему важно выиграть этот спор. Точнее, что он обязательно его выиграет, потому что монашка влюблена в него по уши.

— Что... он не мог...

Я не выдерживаю.

С силой толкаю дверцу и вылетаю из кабинки.

Хайт приподнимает бровь на моё появление, Кира, кажется, прячет торжественную улыбку, а Лейн... Бонни бледнеет так сильно, что мне на секундочку становится её жалко. Но сейчас мне точно не до чужих чувств. Со своими бы справиться.

— Вы с братом поспорили на нас с Холдом? — спрашиваю я у Лейн.

— Мелисса...

— Отвечай!

— Боже, какая экспрессия, — насмешливо замечает Хайт, — не знала, что она на такое способна.

— Должно быть больно узнать, что всё ложь, — тихо замечает Додсон.

Всё ложь...

Всё-всё?..