Роковое соглашение

Вечером он смотрел отснятые с трех сторон видеокассеты. Выводы, с одной стороны, подтвердили его подозрения, с другой – поставили его в трудное положение. Сомнений не было, все он сделал правильно. О покушении знали люди генерала и готовились к нему не менее тщательно, чем он сам. Но уберечь его им все равно не удалось. Дуэль он выиграл со значительным перевесом по очкам и общим результатам, но в то же время проиграл, не выполнив задание. А для заказчика важен лишь результат.

Мифодий отправился на почтамт и позвонил по междугородней старику. Тот был уже в курсе событий.

– Сынок, я уже говорил с Дядей. Не скрывайся от него. Они везде достанут. Просил его дать тебе еще один шанс. У нас здесь дела плохи. Если он нашу команду не выручит своей поддержкой, то нам хана. Вся надежда на тебя. Постарайся.

– Это была чистая подстава, дед.

– Только не его. Кто-то хочет макнуть мужика в дерьмо. Попробуй, поговорить с ним.

– Ладно, дед, только ради тебя. Говори адрес.

С почтамта Мифодий ушел, как побитый пес, Ночь он не спал, а с первой электричкой отправился в Горенки, туда, где его встретили урки. Судя по времени, его качало в фургоне «Продукты» минут пятнадцать, и через железную дорогу они не переезжали. Он доверял своему слуху. У местных мужиков выяснил, где проходит высоковольтная линия передач. И до нее добрался. Шел вдоль линии к холмам и там нашел ту самую деревушку, куда его привезли. Дом отыскать труда не составило, про осторожность тоже не забывал. Но и тут его подозрения оправдались. В избе жили старики, а не урки.

Бабка рассказала, что гостили у них дня три городские. Приехали, дали денег и велели исчезнуть на пару деньков. Пожили у снохи на окраине. Еще сказала, будто машина грузовая несколько раз приезжала. Ящики какие-то таскали в дом, а когда уехали, не знает. Зашла в дом за ведрами, а там пусто Только две кадки и соленья в банках из подвала в сарай перетащили. День ушел, чтобы все на место загрузить. А так, люди вежливые, ничего плохого не сделали и заплатили хорошо. Ранее их никто ю местных не видел.

Другого Тихий и не ожидал услышать, как не ожидали его увидеть в тихой заводи, где сшивался Дядя со своей командой. Был такой плавучий ресторанчик на Москва-реке. Обыскали, но вопросов не задавали. И опять Мифодий предстал перед столичным авторитетом и его окружением.

– Явился не запылился? Провалил дело, сосунок.

– Может, с глазу на глаз поговорим. У меня есть, что тебе рассказать, Дядя.

– Стрелкам оправданий в промахе не бывает. Жаль мне старика тольятинского, молил за тебя слезно. Просит дать тебе шанс. Я тебе дам шанс. В таком дерьме искупаю, век помнить будешь. Чтобы на меня работать, мало быть профессионалом.

Пойдешь на задворки грязь вычищать. В бомжатник, в самые низы. Отребьем вся Москва кишит. На убогих поработай, а потом придешь с отчетом. Найди в городе любого забулдыгу, хоть прокаженного, которого всего на свете лишили и жизнь его в мусор превратили. Не сами они до низов опускаются. Людей люди губят. Составь список всех его врагов, кто ему жизнь поломал и рассчитайся с ними по-нашему.

Пусть хоть один несчастный за тебя Богу помолится, как на спасителя. Но так, чтобы на твоего нового нанимателя и тени подозрения не упало. А там пусть радуется и выкарабкивается сам. Список Багету отдашь, – Дядя кивнул на щеголя, который менял наряды с дорогого на более дорогой и лишь улыбался. – Багет посчитает людишек и проверит, живут ли такие в городе. Месяц тебе даю на очистку города от кучки дерьма. Остальное – твое дело. Оружие сам себе найдешь. Это мое последнее слово!

– Хорошо, Дядя, я и на юродивых могу поработать, не гордый, дерьма немало по жизни видал. Но хочу, чтобы ты выслушал меня.

– Ладно, выкладывай, но учти, я не из жалостливых.

– Жалости мне твоей не надо. О себе подумай. Кто-то возле тебя с камнем за пазухой. Генерал тот подставой оказался. Те, кто дал мне на него наводку, с чужого поля пришли, я сразу это понял, вот и выжил поэтому. Нутро у меня чувствительное. Привезли меня в деревню, что у Горенок раскинулась.

Работодатель псиной пахнет. По наколкам ходки четыре имел, в законе ходит, а на вид моложе меня и оружие знает то, о котором я понаслышке да по картинкам знаю.

И наколочки на нем все яркие, свежие, будто вчера сделаны, а год 1970 на пальцах выколот, и им лет двадцать должно быть. Рисунки старые, уже не в ходу, а вид новый. Вот я и прикинул, что они рисованные. А зачем? Пыль в глаза пустить? Настоящий вор своей биографией не кичится. Ладно. Заводит он меня за пушкой в подвал. Стволов на армию хватит. Вот тут я ему и дал заяву на «Стингер-4». Он схавал. А ведь снайперских «стингеров» в природе нет. Охотничий товар. Так он мне английский «прамер» выдал, причем сборный, в заводском масле.

А где взял? Не тот у него статус такими игрушками разбрасываться. Он и цены-то не знает на такие штуки. Глазом не моргнул, когда я сказал, что брошу винтовку.