Роковое влечение (СИ)

Сильные потоки воздуха мешали нам бежать, швыряя в лицо ветки, камни и песок.

— Беги! — споткнулся мой пират, потеряв драгоценное время.

Ну уж нет, не для того я столько потратила сил, чтобы бросить его сейчас. Я помогла ему, и мы двинулись к подножью. Никогда не занимаясь скалолазанием, я раздирала руки в кровь об острые камни, мокрые ноги скользили на влажных камнях.

Антонио толкал меня вперед, но ноги скатывались, а выступы были слишком неудобными и малыми. И когда третья волна шла по острову, он буквально зашвырнул меня на плоскость утеса, а я затащила его, вцепившись в загорелое тело, как в самое дорогое, что было у меня в жизни. Да Антонио и был сейчас самым дорогим.

Мы так и лежали на вершине. Волна сюда не добралась, лизнув камни достаточно высоко от земли, она ушла.

Нас поливало дождем, а я встала на колени и заорала, так сильно, что казалось от этого отчаянного крика у меня разорвет легкие. Антонио очень сильно прижал меня к себе, почти ломая ребра. Гладил по голове всматриваясь в лицо, потом снова прижимал. А я не могла даже плакать, испытывая настоящий шок.

Глава 23

Вот это да! Белокурая козочка впечатлила его. Смотрел бы часами, не отрываясь. И ведь было с кем сравнить. Казалось, что его вообще уже никто не сможет удивить. Тем более женщина.

Хрупкая и изящная, билась за него… за них, как настоящий воин. Как она справилась с его огромной тушей? Непонятно. Вообще не суть.

Винил он прежде всего себя. Не заметить огромною волну мог только идиот или слепой. Вроде ни первым, ни вторым Антонио не страдал. И ощущал себя никчёмным ебл*ном.

А ведь Ульяна могла испугаться, растеряться, споткнуться. Да святые угодники, она могла попросту обделаться! Большинство женщин свалились бы кулем на пляже, рыдая и причитая о несправедливости судьбы, пуская сопли пузырями. Да и впервые увидеть такую волну зрелище не для слабонервных. Психика может просто не выдержать, мозг перестанет контролировать тело. Нужно иметь стальные яйца, чтобы спасти себя и другого. А в случае с девушкой — это вообще нечто запредельное. Он гордился своей учёной мышкой.

Разглядывая Ульяну, Антонио понимал, что попал. С любой другой перед тем, как окончательно сдаться девушке на милость, неплохо было бы разобраться в чувствах, побегав от собственных эмоций. А лучше завести еще парочку грудастых пассий. Потому что, если мадам, конечно, годная — это не факт, что она вот прям настолько огнище, что ради нее есть смысл отказываться от не самой плохой жизни в одиночестве. Холостяцкой жизни. Нужно все проверить, убедиться, чтобы знать наверняка. Но если уж долбануло, как из-под «храма святого семейства» — ничего не поможет. И что-то Антонио подсказывало, что его ученая коза — это как раз тот самый случай.

Дождь продолжал лить, открытая плоскость утеса полностью продувалась, и девчонку трясло от холода. Чтобы не стучать зубами, она сжимала губы. Посиневшая и перепуганная, Ульяна жалась к его груди, а ее светлые пряди мокрых, длинных волос липли к его телу. Да когда же уже закончится этот сраный дождь? Он обнял её крепче, уперев подбородок на макушку. Надо поискать укрытие внутри этой горы, разрыть, раскидать камни, и когда появится солнце, перенести туда огонь. Пусть будет дополнительное убежище.

Ульяна все ещё молчала. Хлопала ресницами и дрожала, вцепившись руками в его плечи. Он знал этот взгляд. Шоковое состояние, из которого очень сложно выйти. Козочка сделала все правильно, а теперь не могла принять то, что произошло. Он попытался сдвинуться, но Ульяна схватила его, сгребая кожу пальцами. Девочке сорвало башню, и она впала в боевой транс. Ещё чуть-чуть и останутся борозды — ногти у девчонки отрасли довольно длинные, частично обломались и теперь причиняли боль, не хуже ножниц с затупленными лезвиями. Но он хотел этой боли — это означало, что она ещё жива. Что они оба живы.

Переживать за кого-то оказалось гораздо хреновее, чем страдать самому. Он осознал это, когда она спрыгнула с дерева и метнулась за лианами, чтобы привязать их обоих к дереву. Идея, кстати, отличная. Но если чужие проблемы вдруг стали важнее своих собственных — значит, дело дрянь. Это иногда заканчивается свадьбой, детьми или чем-то даже похуже.

К жуткой стихии он относился проще, потому что видел подобное раньше. Дерьма, случившегося с ним на десять судеб хватит. Столько грязи, крови, чужих трагедий… жестокости.

А вот Ульяна жила однообразной, тихой жизнью. Историю знала по книжкам, а сейчас вот упала лицом в такой экстрим, что не все внутренние органы выдержат. Теперь ей будет сложно уснуть, боясь, что остров снова затопит, страшно будет даже просто спуститься с этой горы.