Роковой бал

Лучше уж сплетни, чем еще один скандал. Поэтому Блэкберн согласился.

– Вполне возможно.

– По крайней мере, ты легко покоришь сердце богатой наследницы твоей мечты, – Фиц приправлял свою речь легким акцентом, который достался ему от отца-ирландца. – Но что я говорю? Тебе не нужно еще одно состояние. Ты должен привлечь богатую наследницу, а потом предоставить ее тому, кто в этом нуждается.

– Итак, ты тоже задумал жениться? – усмехнулся Блэкберн. Фиц поймал проходившего мимо лакея, схватил бокал бренди с подноса и залпом осушил его.

– Несчастный! Я думаю брак – это главный шанс в жизни мужчины.

Раньше Фиц клялся, что как бы ни были пусты карманы, он не женится.

– Тебя преследуют кредиторы? – спросил Блэкберн.

– Как всегда, – его тон был слишком ироничным. – Паразиты. – Он поставил стакан обратно. – Итак, мы охотимся за самой нежной и сладкой дичью, – сказал Фиц.

– Это не охота, – отчеканил Блэкберн, – это всего лишь табун кобыл, выставленных напоказ перед жеребцами. Когда жеребец почует подходящую кобылу, он бьет копытом, и хозяин конюшни сводит их, пока дело не будет сделано.

– Цинично, но метко. – Фиц и раньше это слышал. – Но если ты так думаешь, зачем тебе все это?

Другие тоже могли спросить его о внезапном решении жениться. Необходимо было изобрести какое-нибудь разумное объяснение.

– Я был на краю смерти. Мне пришло в голову, что моя сестра права. Жизнь коротка, а имя Квинси – ценно. Мне нужен наследник.

– Имя Квинси. Я мог бы и догадаться. – Фиц засмеялся, потом вдруг стал серьезным. – Да, война всех нас изменила.

Пораженный до глубины души Рэнсом изумленно смотрел на своего друга. Тот выглядел так же, как и раньше, однако... Он стал более сентиментальным.

Но выражение лица молодого человека тотчас же сменилось на радостно-испуганное.

– Черт возьми! Все, что ты делаешь, сразу входит в моду. Значит, в этом году каждый джентльмен задумает жениться. У меня небольшой выбор.

Рэнсом никогда не был так искренен, как сейчас. Он сказал:

– Меня не интересует то, что делают другие.

– Именно поэтому они так прилежно копируют тебя. Ты поступаешь так, как тебе нравится, и не заботишься о мнении окружающих. Как и твоя сестра. – Фиц указал в сторону игрового зала, где сидели мужчины в мягких креслах любимого леди Гудридж розового цвета. Увидев какую-то девушку, он сказал:

– Вот твой тип. Вон та, румяная, с волосами цвета слоновой кости.

Рэнсом страдальчески прикрыл глаза. У него давно не было женщины. Но все эти девочки в розовых и белых платьях оставляли его равнодушным. В них нет страсти, глубины. Они неискушенные, избалованные. Из-за системы воспитания, которая от них ничего не требует, они ни к чему не пригодны, – таким и он был до войны.

Кто-то толкнул Рэнсома локтем, и он открыл глаза.

– Нет.

– Тебе всегда нравились девушки с большой... – Фиц сделал соответствующий жест.

– Нет. – Блэкберн пошел назад, но Фиц догнал его.

– Слушай, я нуждаюсь в твоем покровительстве, чтобы быть в центре благородного общества. Если ты уйдешь, это будет невозможно.

Блэкберн замедлил шаг. Как он мог недооценивать этого веселого и беззаботного ловкача?

– Сьюзен права, когда называет тебя негодяем.

– Но она говорит это любя, не так ли? – самодовольно ответил Фиц.

– Любя, это мягко сказано. Хотя одному Господу известно, почему она к тебе так относится.

– Потому что она одинокая вдова, она ценит общество обаятельных мужчин, каким я и являюсь. Когда мужчина беден, ему необходимо быть милым. А не таким, как эти сердитые лорды, вокруг которых женщины виляют хвостом.

Фиц искоса посмотрел сквозь туман от тысячи свечей.

– Там толпа.

У Блэкберна никогда не хватало терпения на болтовню с глупо улыбающимися дебютантками, преклонение перед их красотой и общение с их опасными родительницами. Но быть среди них, разговаривать с ними стало его долгом.

– Толпа.

Фиц заметил его колебания и решил, что он все-таки сдался.

– Да, толпа с женщиной в центре. С прекрасной женщиной, достойной даже маркиза Блэкберна.

Его проклятый долг... Он пробежал взглядом по этому скоплению людей. Приняв решение, Блэкберн схватил Фица за подбитое ватой плечо пиджака.

– Идем туда.

Фиц осклабился и принялся проталкиваться сквозь толпу. Это прекрасно ему удавалось. Блэкберн следовал за ним по пятам, не замечая приветствий, с тем презрительным выражением, которым славился. Если ему захочется с кем-то побеседовать, он это сделает; нет нужды пытаться привлечь его внимание.

– Ты выше меня, тебе видно новую красотку? – спросил Фиц. Блэкберн изучал двух джентльменов. Оба были одеты лучше, чем позволяли их доходы.

«Он скрывается в обществе, где единственным грехом считается немодный наряд и недостаток денег. А деньги можно прекрасно заработать, шпионя для французов».

–Почему ты строишь глазки мужчинам? – толкнул его Фиц. – Женщины вон там! Женщины, Блэкберн, женщины. Помнишь, что это такое? Гладкие, ароматные, со всеми этими интересными штуками. – Фиц жестикулировал обеими руками, обозначая изгиб бедра или талии. – Обворожительные и коварные создания, которые убегают от опытного охотника.