Роковой бриллиант дома Романовых

— Это вас я вижу опять? — затаив дыхание, спросил Бренкен.

Ответа не было.

Какую связь все это имело между собой? Как попал сюда этот таинственный немец?

Шнейдер тяжелыми шагами направился к паровозу и исчез в темноте.

Бренкен уселся у открытой двери. Но в следующий момент кто-то с сильным треском захлопнул выдвижную дверь. Бренкен уперся в нее. Изнутри ее нельзя было открыть. Кто-то возился снаружи. Потом подошел еще кто-то, и Бренкен услыхал:

— Готово?

— Так точно, запломбирован!

— Хорошо.

Послышался шум удаляющихся шагов.

"Значит, я пойман, — подумал Бренкен, — но кто же поймал меня?"

Поезд тронулся…

Вольдемар фон Бренкен долго сидел в темноте и мечтал. Вдруг он вспомнил о своем карманном фонарике. Слава Богу, он спасен!

Он достал фонарик из кармана грязного сюртука и нажал пуговку.

Луч света, как ножом, прорезал темноту. Вагон был пустой. Только в одном углу на деревянных нарах стоял какой-то ящик. Нет, это не был ящик. Бренкен осторожно подошел поближе, направив свет на его темные очертания.

Перед ним лежало что-то длинное. И Бренкен сразу узнал, что это был за жуткий багаж. Это был гроб.

Он пожал плечами. Ну что же поделать? Гроб. Во время войны он попадал в худшие переделки, чем сейчас, где его везли вместе с гробом в запломбированном вагоне пленником какой-то неведомой силы.

Он осветил гроб.

Тут он свистнул от величайшего изумления, перешедшего в следующий миг в сильную сердечную боль.

В крышку гроба над изголовьем было вделано стекло. А под стеклом безжизненное лицо Веры Поляковой. Анархистка, большевичка или социалистка-революционерка, — ах, все это мало интересовало Бренкена в тот момент, когда он снова увидел перед собой милую девушку, которой был обязан жизнью.

Следовательно, она знала, что это дело будет ей стоить жизни. Она знала, что ее тело отправят в Петроград, и она придумала это… свидание.

Усталый и безутешный, Вольдемар фон Бренкен уселся на краю нар, обратив свой взор на женское лицо с плотно закрытыми глазами.

Поезд мчался во тьме ночной.

Гроб со своим жутким содержимым скрипел и покачивался. Бренкен, утомленный сильным душевным потрясением и всеми переживаниями, задремал. Он видел сон:

Он не сводил глаз с мертвой, которую никогда в жизни не сумеет забыть. Вдруг ему захотелось бежать и громко крикнуть, но с его губ не сорвалось ни звука, и его члены настолько отяжелели, как будто налились свинцом. Он не был в состоянии двигаться, но видел, да, он видел… Вера открыла глаза. Умершая медленно открыла глаза и посмотрела на него долгим-долгим загадочным взглядом. Взглядом сфинкса, который с незапамятных времен скрывает в себе все загадки женщины… Но тут Бренкен проснулся.

Была ночь, электрический фонарик валялся на полу, он больше не действовал. Батарейка выгорела.

Умершая по-прежнему спала сном вечности.

— Черт побери, — громко сказал Бренкен, чтобы успокоиться от звука собственного голоса. — Как могли мне присниться такие жуткие вещи? — Он опустился на пол. Его сердце учащенно билось, и спазмы подступали к горлу. Он хотел спать. Он чувствовал себя невероятно усталым. Поезд остановился. Внезапно под ногами Бренкена дрогнул пол вагона. Его охватил ужас. Он отскочил. Как вдруг в сиянии электрической лампы снизу вынырнула голова, вслед за головой показались руки и плечи. Это был шофер Шнейдер. Он влез в вагон, положил карманный фонарик на гроб и подал офицеру руку.

— Мы велели сделать в вагоне раздвижной пол, вагон принадлежит большевикам. Мы разъезжаем здесь совершенно беспрепятственно взад и вперед и доставляем наших сторонников в Петроград.

Он закурил папиросу. Вынул из кармана другую и подал ее Бренкену, подав ему огня.

— Значит, все-таки большевики, — сказал Бренкен.

Его глаза остановились на покойной. Легкие с жадностью втягивали табачный дым.

Шнейдер провел рукой по глазам.

— Она надеялась скрыться по совершении акта. Здесь, в этом вагоне, вы должны были встретиться с ней. Но мы обещали ей взять ее с собой живую или мертвую. Она хотела быть похороненной в Петрограде. Мы выкрали ее из покойницкой. Да, господин офицер, так обстоит дело. В Петрограде большевики торжественно встретят ее тело. Она, господин офицер, — Шнейдер сделал продолжительную паузу и никак не мог собраться с духом, — еще просила вам кланяться. Ее смерть была внезапной.

Раздался сигнал к отходу поезда. Поезд дрогнул и рванулся вперед. Шнейдер со своим фонарем погрузился в темноту. Половицы вагона захлопнулись над его головой. Наступила кромешная тьма.

Поезд помчался. В воздухе неожиданно послышался сладкий запах. Странно, — Бренкен больше не был в состоянии противиться сну.

Он немного изумился этой усталости, напавшей на него неожиданно, как враг, а потом больше ничего не помнил.

Утром он проснулся с тяжелой головой. Гроб по-прежнему качался на нарах, и лицо девушки смотрело сквозь стекло в крышке.

На остановке появился Шнейдер. Он принес корзину с пищей и питьем.

— Это запас на четыре дня, — предупредил он. — Возможно, мне не удастся навестить вас. Не забывайте, что вы — сопровождающий тело и ваша фамилия Шнейдер.

Сказав это, он исчез.