Роковой котенок

— До того как вы уйдете, — быстро вставил Оллсоп, — могу я задать вам один вопрос, мистер Холман? Чарли сказал мне, что ваш договор с Леонардом остается в силе лишь до тех пор, пока вы не удостоверились, что он виновен, в противном случае вы не станете его защищать. Это верно?

Я кивнул в знак согласия, и он радостно улыбнулся:

— В таком случае мне бы хотелось пригласить вас завтра на вечеринку. Что-то вроде поминок перед погребением Клайва. Там будут все. Возможно, вам будет небезынтересно понаблюдать за контактами в подмазанном алкоголем виде.

— Возможно, — согласился я. — Во сколько?

— Около девяти. Никакого официоза, мой дорогой, поэтому одевайтесь во что-нибудь посвободнее и приезжайте.

— Не забыть откопать в шкафу гавайскую юбочку, — съязвил я.

— На вашем месте я бы не стал так беспокоиться, — томно сказал Оллсоп. — Честно говоря, не думаю, что это ваш стиль, мистер Холман.

Мальчик-слуга проводил меня до двери. Я уселся в свой автомобиль и медленно, с большой осторожностью поехал через фешенебельный Бель-Эр, не веря своим глазам. Даже воздух, которым я дышал, казался мне подозрительным, но тут я решил, что если мое подсознание может создать такую сложную фантазию, то оно никак не могло позабыть о такой простой вещи, как воздух. И какого черта я загнал в свое подсознание это сборище омерзительных типажей: Фрида, Зои, Чарли Стерн, Айван Оллсоп и остальные? Не забыть еще и Леонарда Рида! Я горько посетовал про себя: разве, черт побери, кто-нибудь может забыть Леонарда Рида?! За последние восемнадцать часов дело дошло до того, что каждый раз при виде кошки мое подсознание вопит голосом Леонарда:

«Мышка! Оставь в покое свою мамашу!»

* * *

Когда я припарковал свой автомобиль в Уилшире, был почти полдень. Я направился к офису фирмы “Герберт Уолкер и компаньоны”. Интерьер выдержан в стиле, предполагающем, что связи с общественностью приносят достаточный, хотя и не слишком большой доход. Даже секретарша в приемной выглядела тенденциозной и сдержанной. Ее светлые волосы с выбеленными прядями аккуратно лежали на голове, словно шапочка. Широкая улыбка демонстрировала великолепные зубы, не требующие услуг дантиста, а большие голубые глаза знали, на чем сфокусировать внимание. Ее синее шелковое платье у шеи завязывалось бантом и призывно драпировалось вокруг глубокого выреза. К сожалению, нижняя половина ее фигуры, начиная от талии, была скрыта массивным письменным столом.

— Чем я могу вам помочь?

В ее голосе слышались нотки приглушенной интимности, которые все хорошие секретарши отрабатывают в ванной комнате под душем.

Я вручил ей визитку — на ней значилось: “Промышленный консультант” — и сказал:

— Мне бы хотелось видеть мистера Уолкера.

— Вам назначено, мистер Холман?

— Если вы сообщите ему, что Чарли Стерн настоятельно посоветовал мне переговорить с ним, возможно, меня включат в расписание.

Девушка немного поколебалась, потом сняла трубку телефона. Через десять секунд она одарила меня счастливой улыбкой и сообщила, что мистер Уолкер примет меня немедленно, третья дверь налево. Тут я без всякого триумфа понял, какое магическое действие производит имя Чарли Стерна. Третья дверь налево ввела меня в кабинет, достаточно большой, чтобы вместить целую бейсбольную команду, хотя в нем едва хватало места для самого Герберта Уолкера.

Он весил явно больше двухсот пятидесяти фунтов, и большую часть этого веса составлял жир. Его телеса со всех сторон выпирали из кресла, а приветливая улыбка была явно профессиональной привычкой.

— Присаживайтесь, мистер Холман, — загудел он. — Чтобы выбраться из этого проклятого кресла, мне требуется около пяти минут, а мы ведь оба люди занятые, верно?

— Конечно.

Я уселся и принялся разглядывать его через стол.

— Чарли звонил мне, сказал, что вы скоро меня навестите. — Он нежно погладил свою лысину, а глазки-буравчики с разноцветными точечками на радужке сверлили меня, выглядывая из жировых складок. — Сказал, что вы хотите переговорить со мной о Леонарде Риде.

— Не совсем, — ответил я, поскучнев. — Он посоветовал мне конфиденциально побеседовать о Леонарде Риде с Айваном Оллсопом, и если этот разговор меня не удовлетворит, тогда мне следует обратиться к Герберту Уолкеру. Цитирую его дословно: “...к одному из влиятельнейших людей в киноиндустрии наших дней”. Так вот, конфиденциальный разговор с Ливаном Оллсопом меня не удовлетворил.

Уолкер развернул большую толстую сигару и осторожно прикурил. Я решил, что это дает ему время подумать, и лениво размышлял, зачем оно ему понадобилось. Золотая зажигалка выглядела немного вульгарной, но тут я великодушно решил, что и сам его бизнес тоже слегка вульгарен.

— Видите ли, мистер Холман, я могу изложить вам только голые факты, которые Чарли попросил меня вам сообщить, конечно строго конфиденциально.

На какое-то мгновение его широкая профессиональная улыбка стала похожей на вопросительный знак.