Роковой котенок

— Да катись ты, Стелла, вместе с этими спонсорами! — За этим последовало краткое молчание — он слушал, что ему говорят, — потом криво ухмыльнулся мне и сказал:

— Ну, что ты скажешь, Рик? С тобой желает говорить твой новый приятель, Чарли Стерн.

Я взял у него трубку и сказал в микрофон:

— Холмам.

— Решил, что вас можно найти у Рида, — сказал жизнерадостный голос. — Я совершил ошибку насчет Герба Уолкера. Каждый раз, как он опускает свой зад в кресло, у него распрямляются последние извилины в мозгу! Вот и теперь сочинил жалостливую историю об этой выдуманной сестрице, работающей в его чикагском офисе. Вы конечно же проверили...

— Проверил, — подтвердил я.

— Я хочу немедленно с вами увидеться. Вы все еще сердитесь на меня за ту ерунду, что я пытался всучить вам через Уолкера?

— Мне просто интересно, зачем вам все это понадобилось.

— Это не важно. Во всяком случае, сейчас. Есть кое-что более важное. Вы сами ко мне приедете или мне послать кого-нибудь за вами?

— Приеду сам, — послушно сказал я. — Куда?

— Ко мне домой.

— А это где?

— Я думал, это всем известно, — сказал Стерн с умеренным удивлением. — На самом верху. Попросите Рида рассказать, как туда добраться. Он знает.

— Ладно. А почему такая спешка?

— Я очень недоволен, — сказал он чопорно. — Но не вами. Подробности узнаете на месте. Не теряйте времени: положение критическое, — добавил он и отключился.

— Стерн хочет немедленно увидеться со мной, — сказал я и положил трубку на рычаг. — Говорит, положение критическое. Можешь рассказать мне, как найти его логово? Он сказал, ты знаешь.

— Возможно, у тебя скоро появится новый клиент, старик? — спросил Леонард, но не улыбнулся. — Или он уже числится твоим клиентом?

— Не суй свой нос в чужой вопрос, Леонард, — сказал я, стараясь не выходить из себя. — Я еду к Чарли Стерну по первому зову только потому, что может оказаться, что убийца Клайва Джордана именно он. Или он может мне дать ниточку, которая приведет к тому, кто совершил убийство, даже если она приведет меня снова сюда. Таков был уговор.

— Ценная мысль, — заметил Рид. — Возможно, тебе посчастливится продать ее.

— Эта мысль принадлежит тебе, ты о ней и заботься! — Я сделал над собой усилие и немного помолчал. Не сделай я этого, я бы его ударил, а это добром бы ни для кого из нас не кончилось. — Подумай хорошенько, любвеобильный Леонард, а не сообщить ли тебе о том большом икс-факторе, который ты так старательно скрываешь от меня?

— Что еще за икс-фактор?

— Знал бы — не спрашивал. — Я снова заставил себя запастись терпением. — Допустим, это моя женская интуиция, если тебе угодно. Мне, черт возьми, ничего не известно, но предчувствие имеется. Если ты не убивал Джордана, значит, тебе скоро придется столкнуться с этим икс-фактором. Поэтому выкладывай быстрее, пока не нашлись другие добровольцы. А если это случится, я не поверю больше ни одному твоему слову!

— Ты напрасно растрачиваешь свои таланты, старик, — неубедительно сказал Леонард. — Тебе бы вести колонку светских сплетен с подробностями интимной жизни голливудских кинозвезд!

— Ладно. — Я тяжело вздохнул, но это не произвело никакого эффекта. — Мне остается сказать тебе “до свидания”, что легко может обернуться словами “прощай навек”.

— Не угрожай мне, Рик! Незаменимых людей нет.

— Думаю, ты прав. — Я направился было к двери, но оглянулся. — Увидимся завтра на поминках.

— Не забудь прихватить своего старинного дружка, Чарли Стерна, — весело напомнил мне Леонард. — Поминки потеряют всю свою прелесть без выходок Чарли.

— Кстати, о Чарли, — вдруг спохватился я. — Как найти его жилище?

Я постарался скрыть свое изумление, когда Рид охотно пустился в детальные объяснения.

Глава 8

Глухое бетонное здание расположилось на склоне горы, выступая над краем девственного каньона. Оно было окружено высокой бетонной стеной, а у тяжелых железных ворот стоял охранник в форме. Я припарковал свой автомобиль за кроваво-красным “континенталем” и направился по бетонному пандусу к парадному входу.

Парень, ростом не меньше семи футов, открыл дверь через две минуты после того, как я нажал на звонок. На нем была черная шоферская куртка и черный галстук, а штаны заправлены в сапоги. Физиономия его казалась совершенно бесстрастной, а холодные, выцветшие голубые глаза придавали ему зловещий вид. Жесткие черные прямые волосы были зализаны назад с низкого лба. Ему было около тридцати. Я подумал, что Стерн, вероятно, позаимствовал его в каком-нибудь агентстве, специализирующемся на подборе статистов для низкопробных фильмов ужасов. Он проводил меня через переднюю в гостиную, богато обставленную, словно Стерн дал какому-то дизайнеру интерьера незаполненный чек, а потом потерял ко всему этому всякий интерес. Там была полуоткрытая застекленная стенка, обеспечивающая выход на балкон, где интерьер дома и внешний мир сливались в мечте архитектора о любовном единстве.

— Мистер Холман! — замогильным голосом объявил великан, облаченный в черную форму.

— Спасибо, Джон, — раздался в ответ низкий баритон Чарли Стерна.