Роковой подарок жениха

– Подло поступил князь Василий со своей княгиней, – заявил он. – За то и поплатился! Молодая женушка его – чик, и спровадила на тот свет…

В такие моменты уродец казался Ксении чуть ли не пророком, дьявольской хитростью своей проникающим в чужие тайны. Может, и верно, что бес в него вселился…

– Хочешь, к венцу тебя поведу? – неожиданно предложил Дмитрий. – Честь по чести! Будешь не наложницей, а венчанной женой, царицей.

– Ты полячке обещался…

– Марина далеко, а ты рядом… Московиты к тебе привыкли, ты одной с ними веры, православной. А польская панна – католичка, ей креститься надобно. Некрещеную иноверку архиереи благословлять не станут и мирром не помажут.

Ксения молчала, не поднимая глаз. Соблазн был велик. Став государыней, она сможет отомстить боярам, посмевшим поднять руку на ее родных. А потом… хоть в омут головой.

– Гляди, пропадет твое счастье! – гнусавил самозванец. – Не хочешь в царицы, отправлю в монастырь, по вашему обычаю! Постригут тебя насильно, посадят в келью – попрощаешься с белым светом навеки.

– Я другого люблю, а ты мне не мил.

– У тебя, вдовица, никто любви не просит! Ты мне отдай трофей, который датский королевич сюда привез, а я тебе взамен – корону. Выбирай, боярышня: царство или монашество!

– Не мил ты мне, – дрожащим голосом повторила Ксения.

– А он мил? Почто тогда в монастырь не ушла после его смерти? Небось в верности клялась? Почто тогда не постриглась? У вас, московитов, так заведено… или я ошибаюсь?

– Твоя правда… лучше посвятить себя Богу, чем жить с немилым…

– Почто не сбежала с князем Белосельским? Звал ведь тайно венчаться и ехать в Англию, под крыло короля тамошнего? Князь из-за тебя голову мог потерять на плахе. За измену!

Дмитрий громко захохотал.

«Откуда он знает, дьявол? – похолодела Ксения. – И про Белосельского, и про трофей? Как догадался?»

– Мне бес нашептал! – прочитал ее мысли уродец. – Боишься беса? Бойся, боярышня! Жениха твоего из-за трофея убили… и тебя убьют…

* * *

Москва. Наше время

В спальне горела настольная лампа, шторы были задернуты.

– Иди сюда, Альраун, ложись. Может быть, мне приснится вещий сон. И ты, как всегда, будешь рядом и протянешь мне руку помощи, если понадобится.

Сухой корешок, похожий на маленького человечка, днем находился в кипарисовой шкатулке, а каждую ночь проводил в постели Астры – под подушкой.

– Он сопровождает меня в моих снах, – объясняла она Матвею. – Там, куда ты не можешь добраться. Он – мой проводник!

Тот не скрывал раздражения:

– Какая-то деревяшка тебе дороже человека!

– Альраун – не деревяшка, а корень мандрагоры, домашний божок, верный спутник в опасных путешествиях… Неужели ты ревнуешь, Карелин?

Матвей ревновал, но ни за что не признался бы в подобной глупости.

– Ты не сыщица, ты ведьма! И методы у тебя дурацкие! Кому-нибудь скажи – засмеют!

– Не надо никому говорить…

Ее невозмутимость порой выводила его из себя. Зеркало, мандрагоровый человечек, флешка с бредовой записью… Уму не постижимо, как это все приводило Астру к разгадке преступления. Но ведь приводило!