Роковой поцелуй

На мгновение Джудит испугалась, что он вознамерился поцеловать ее, это обстоятельство ненадолго лишило ее присутствия духа, поскольку от него явственно разило спиртным. Она решительно протянула ему руку и, после секундного колебания, он принял ее, схватив обеими ладонями.

– Значит, ты и есть дочка бедного Джона! – заявил адмирал, сопроводив свои слова могучим вздохом. – Да, печальная история! Еще никогда в жизни я не был так сокрушен.

Брови девушки недоуменно сошлись на переносице; она слегка присела и убрала свою руку. Джудит не верила в искренность дяди и, хотя намеревалась явить ему вежливость, которой требовали их родственные связи, испытывать к нему признательность не собиралась. Она ограничилась тем, что сказала:

– Мой брат Перегрин, сэр.

Мужчины пожали друг другу руки. Адмирал хлопнул новообретенного племянника по плечу, предположил, что тот уже освоился в городе, раз выглядит столь франтовато, за что он его не винит, но посоветовал Перегрину быть осторожнее в выборе компании, иначе вскоре тот рискует остаться без гроша. Прозвучало все это громко и жизнерадостно. Перегрин лишь улыбнулся в ответ, в душе посылая своего дядю к дьяволу.

Мистер Тавернер подошел к Джудит и предложил ей стул. Она опустилась на него, отметив про себя, что кузен явно не выказывает благоволения своему отцу.

Себе он придвинул табурет и тоже сел.

– Моей кузине понравился Лондон? – осведомился юноша с улыбкой.

– О да, – отозвалась Джудит. – Хотя я видела совсем немного. Всего лишь несколько магазинов да зверинец в Эксетер-Иксчейндж, куда Перри водил меня вчера.

Мистер Тавернер рассмеялся.

– Что ж, в любом случае, начало положено. – Бросив взгляд на миссис Скаттергуд, присоединившуюся к разговору адмирала со своим племянником, он понизил голос: – Я вижу, вы уже обзавелись достойной компаньонкой. Правильный выбор. До сего дня не имел чести быть с миссис Скаттергуд знакомым, но кое-что о ней слышал. Она имеет определенный вес в обществе, так что вам повезло.

– Она нам очень нравится, – отозвалась Джудит в свойственной ей невозмутимой манере.

– А Перегрин, как мне представляется, не терял времени даром, – продолжил мистер Тавернер, и в глазах его вновь заиграли смешинки. – Вы не обидитесь, если я признаюсь, что только со второго взгляда распознал в нем того самого джентльмена, которого встретил в Грантеме?

Теперь уже лукавые искорки заблестели и в ее собственных глазах.

– Быть может, это относится к нам обоим, сэр?

– Нет, – серьезно ответил он. – Вас, кузина, я узнаю всегда. – Он заметил, что к нему подошел адмирал, которому тоже не терпелось завладеть вниманием Джудит, и немедленно поднялся на ноги. – Прошу прощения, сэр. Я не расслышал, что вы сказали?

– Не сомневаюсь, ты был рад пришвартоваться здесь, мой мальчик! – провозгласил отец, тыкая пальцем сыну под ребра. – А я говорил, мой дорогой: очень сожалею о том, что молодой Перри не пошел во флот. Вот где жизнь для молодежи – кстати, это относится и к тебе, Бернард. Видишь ли, с нынешней войной[43] достойный молодой человек может сделать прекрасную карьеру морского офицера. Проклятье, будь я на двадцать лет моложе, для меня не было бы счастья больше, чем командовать сегодня маленьким юрким фрегатом! Но, увы, такова она, нынешняя молодежь! Выбраться за милю от города для них – уже подвиг!

– Прошу вас, сэр, перестаньте! – вмешалась в разговор миссис Скаттергуд. – Меня просто в дрожь бросает при мысли о том, сколько молодых людей отправились на полуостров[44], а вы упрекаете молодежь в том, что она боится высунуть нос из города! Я могу с легкостью назвать вам дюжину фамилий юнцов, погибших на чужбине от рук французов. У меня и самой имеется молодой родственник, – с этими словами она кивнула Джудит, – брат Уорта – Чарльз Одли, отважный и обаятельный негодник – так вот, он тоже там!

– А-а, армия! Вот что я вам скажу, мадам – армия не считается, – заявил адмирал. – Что эти сухопутные вояки могут знать о таком важном деле, как война? Да они просто играют в солдатики! Жаль, их не было с нами в Трафальгарском[45] деле! Вот там происходила настоящая драка!

– Сэр, вы, должно быть, шутите, – прервал его сын. – В Испании им пришлось участвовать в тяжелых боях.

Он говорил негромко, но в словах его прозвучал явный упрек, когда он вперил выразительный взгляд в отца. Адмирал несколько опешил, однако потом перевел все в шутку и натянуто рассмеялся. Он, дескать, ничего не имеет против парней в сухопутных войсках; он нисколько не сомневается – они славные ребята; он лишь хотел сказать, что на море они проявили бы себя еще лучше.

Судя по всему, адмирал был начисто лишен здравого смысла. Мисс Тавернер, переводя взгляд с него на сына, заметила выражение презрения, промелькнувшее на лице последнего. Ей оставалось только пожалеть об этом, но и винить мистера Тавернера она не могла. Чтобы разрядить неловкую ситуацию, девушка повернулась к адмиралу и принялась расспрашивать его о Трафальгарской битве.