Роковой роман Достоевского

Влад обижался, говорил, что она его не любит, не верит в их чувства, считает его недостаточно серьезным для семейной жизни.

Он был не прав, конечно. Его всегда привлекали непокоренные высоты, и Вера, осознав это, всегда старалась находиться чуть в отдалении. Даже когда уже не боялась его потерять.

Тем сильнее оказался шок от того, что произошло…

В тот вечер Влад вернулся с работы нетипично мрачным.

Вредная клиентка? Но ведь он же – отличный специалист, его работа безупречна. А если нормальная стрижка не соответствует представлениям клиентки о прекрасном, на Влада все равно никогда не сердятся. Его красота – лучшее искупление любых ошибок.

Попал в аварию, разбил машину? Поссорился с приятелями?

От молчания Влада, отчаянного и безысходного, Вера начала сходить с ума.

– Что? Что случилось?!

– Я… не могу об этом говорить.

Он протянул какие-то бумаги, Вера мельком их просмотрела и закусила губу. Об этом говорить и правда тяжело. У Татьяны – страшный диагноз. Как? Как такое могло случиться, она же отлично выглядит и всегда следит за своим здоровьем?

– Я ее доконал, Вер, – мрачно сказал Влад, не отводя невидящего взгляда от узора на скатерти. – Доконал. Я говорил с ее врачом. Месяц – максимум, что ей осталось. Понимаешь?

– Нет! Подожди, что значит – месяц? Надо обратиться к другим врачам, надо бороться!

– Поздно. Мама в больнице, и она умирает. Я не смог ей отказать в ее просьбе.

– Какой?

– Мама хочет увидеть меня на сцене. Хотя бы один раз. У нее в палате мои детские фотографии. Она вспоминает, как я ходил в музыкальную школу. Оказывается, для нее действительно важно, чтобы я пошел по ее стопам. Хотя нет, я это понимал. И специально старался ударить побольнее. Какой я идиот, Вер…

– Но, Влад… ты же сто лет музыкой не занимался, – растерялась Вера. – Ты даже не можешь попроситься в какую-нибудь группу, у тебя и друзей среди музыкантов нет. Надо тогда, чтобы Татьяна кому-нибудь позвонила.

– У нее уже нет сил разговаривать. Совсем, понимаешь? Впрочем, завтра в Питере кастинг в музыкальный проект «Кузница звезд». Мама говорит, у меня все шансы. Я, конечно, так не думаю, но все равно схожу. Буду стараться пройти, хотя меня прокатят, конечно. Хоть что-нибудь хочу сделать для мамочки…

Как радовалась Вера, когда Влада отобрали из тысяч претендентов! Как сочувствовала Татьяне! Едва проводив Влада в Москву, помчалась в больницу… и свекровь там не нашла.

Резникова все рассчитала правильно. Влад не откажет «умирающей» родительнице. А потом – о, генетика! – сцена засосет его целиком и полностью.

– Я точно знаю, что без музыки мой сын будет несчастлив, – холодно сказала Татьяна, когда Верочка ей позвонила. – Не стоит меня ни в чем упрекать, любая мать хочет счастья своему ребенку. И не говорите мне, что я вас много лет назад не предупреждала.

Влад был так счастлив, что со здоровьем мамы все в порядке. И он действительно увлекся музыкой. Налаженная практически семейная жизнь затрещала по швам – но его это уже почти не волновало.

Вера согласилась не афишировать их отношения. Продюсер Влада убедил ее в том, что для поклонниц восходящая звезда эстрады должен быть свободен. Она совершенно не ревновала его к глупенькой блондинке из группы «Девки». Папарацци увлеченно описывали свидания музыкальной пары в ресторанах, не имея не малейшего представления, что все это только ради пиара и что из ресторана Влад мчится совсем в другое место.

Может, если бы Влад ограничился исполнением только чужих песен, все оставалось бы по-прежнему. Или нет? Он столько лет давил в себе талант, и вот река вырвалась из берегов и смела все на своем пути, и все ей было мало.

Будит ее на рассвете, глаза безумные, голос счастливый:

– Послушай, я сочинил стихи. Тебе нравится?

А потом не заснуть, то гитара звучит, то пианино. И снова счастливое безумие, первая самостоятельно сочиненная мелодия…

Вскоре после того, как Влад стал писать музыку и стихи для своих песен, Вера, научившаяся угадывать даже затаенные мысли бойфренда, сразу же поняла: у него появилась другая женщина.

Терпеть? Делать вид, что ничего не происходит? Да пропади все пропадом!

– Останься, это ничего не значит, – умолял Влад, наблюдая за тем, как Вера собирает сумку. – Я не могу по-другому работать, мне нужна новизна ощущений. И я очень, очень тебя люблю. Только тебя.

Она выдержала без его губ неделю.

Он старался, чтобы она ничего не знала о его романах. Она все равно все знала, безошибочно угадывая каждую посвященную новой девице песню. Он знал, что она все знает.

Расстаться невозможно, и жить вместе тоже невозможно.

Любовь умирает мучительно медленно, оставляя все больше шрамов на сердце. Сердца, кажется, вообще нет, одни шрамы. Только его губы – по-прежнему лучший десерт.

Влад старался. Бедный взрослый мальчик действительно пытался вести себя прилично. В жуткой депрессии, не в силах выдавить из себя ни строчки, не в состоянии подойти к микрофону, он менял номера своего телефона. Не давал поклонницам возможности дозвониться в свою жизнь, отказывался от наркотика нового тела, лишь бы не причинить боли…