Роковой роман Достоевского

– Чего надо? – не выдержала Лика непонятного молчания. – И давно вы под окошком тусуетесь?

– Всю ночь.

– Но зачем? Что вам нужно?!

– Честно? Понятия не имею.

«Псих, – испугалась Лика, оглядываясь на дверь, – да, он точно псих. И я тоже не совсем здорова, если с ним разговариваю. Сейчас шандарахнет меня по башке и удерет через окно. Причем не факт, что его увидят и поймают».

Он спрыгнул с подоконника, сложил ладони, как перед иконой.

– Не бойтесь меня. Можно я запишу ваш телефон? Вчера вы опять умчались, что мне было делать?

– Стой, где стоишь! – закричала Лика. Отодвигаясь все ближе к двери, она наткнулась на телевизор, нащупала на тумбочке массивную вазу. – Стой, я сказала!

– Мы уже на «ты», и это плюс. Ого! – расхохотался Влад, заметив спрятанное за спиной Лики орудие. – Что же ты такая пугливая? Не бойся, я все объясню. Да не маньяк я, честно. И ты мне совершенно не нравишься, не в моем вкусе.

– Можно подумать, ты в моем. Не очень-то и хотелось! – возмутилась Лика, демонстративно водружая предполагаемое средство защиты рядом с телевизором.

Влад плюхнулся в кресло, выхватил под возмущенное «кар-р» из вазочки печенье и, засунув его за щеку, виновато пробормотал:

– Я задубел на крыше. Очень есть хочется. А чайника нет в номере? Жаль. Ну не сверкай ты так глазами, расслабься. Понимаешь, ты… Даже не знаю, как сказать… Ты – моя муза, вдохновение, новая песня. Ты должна это понять, ты ведь тоже творческий человек. Я на презентации понял: ты меня не узнала, наверное, музыкой не интересуешься. А к тебе столько народу пришло, кажется, и правда детективы хорошие пишешь. Хотя я книг не читаю… У тебя есть люди, которые вдохновляют на написание романа?

– Конечно. Особенно те, которых я сбиваю на своей тачке.

Обхватив голову руками, Влад закачался из стороны в сторону:

– Ты все портишь! Ты все неправильно понимаешь! Дался тебе этот случай! Хочешь, расскажу, как все было? Я переехал уже сбитое тело. Не мной сбитое, понимаешь? Первая реакция – шок, и действительно скрылся. А потом в милицию пошел. Менты очень удивились, они уже нашли того водителя, который наехал на человека. Понимаешь? Ко мне никаких претензий не предъявляли. Но даже Вера об этом ничего не знает, мне стыдно стало признаваться, что я в ментовке был. Вот такая скотина, да. Пусть Вера думает, что я убийца, а не совестливая тряпка. И с Крыловым я по этой же причине отношений не выяснял. К тому же журналистам вообще что-либо доказывать – пустая трата времени. Захочешь отмыться – а тебя потом так приложат, что прежние проблемы ерундой покажутся. Я с Крыловым по поводу статьи даже не ругался, а ты говоришь – убил… Да нет же! Мне той пары часов хватило, когда я думал, что человека сбил. Посадят, не посадят – уже не волновало, я не от страха в милицию пошел, со стыда…

«Или это действительно правда, – подумала Лика, озадаченно наблюдая за взволнованным сокрушенным лицом Влада. – Или у парня явный актерский талант. Не знаю, как он поет. Но если это все – ложь, то ему место на театральной сцене. Потому что мне хочется ему верить. То есть даже не хочется. Я просто верю».

– Лика! Лик, открой! У тебя все в порядке?

Услышав Ирин голос, Лика подскочила к Владу и умоляюще зашептала:

– Смойся назад через окошко, очень прошу. Не хватало еще, чтобы Ирка тебя здесь засекла. Она мне вчера всю лысину проела, типа мы работать приехали, а не убийство расследовать. А сейчас мужика в номере увидит, как развопится!

– Телефон, – затребовал певец, нехотя поднимаясь с кресла. – И не обманывай!

Стук в дверь не прекращался. Ирина уже почти кричала:

– Лика! Открой!

– У портье оставлю, некогда. Уходи, – взмолилась Вронская. – Уходи, или…

Она уклонилась, увидев приближающиеся, как синяя волна, глаза. И легонько щелкнула Влада по носу.

– Ты все портишь, – обиженно зашипел он с подоконника.

– Ты не в моем вкусе!

Машинально убедившись, что Влад успешно перепрыгнул на крышу, Лика захлопнула окно и бросилась к двери.

Была в душе, разговаривала с вороной, кстати, как-то незаметно насытившейся и удравшей. А если слышалось несколько голосов – то это, конечно, телевизор работал…

Щелкнув замком, Лика собиралась застрочить очередью только что придуманных объяснений. Но у Ирины на лице читалась такая растерянность, что она стушевалась.

– Короче, вот. – Ира опустилась в кресло, где минуту назад сидел Влад, и положила на столик какой-то листок. – Билет на твой любимый поезд, собирайся. Я буду возвращаться в Москву самолетом. Пиар-кампания закончена. Так решили в издательстве.

– Может, это и к лучшему, Ир, – осторожно заметила Лика, с тревогой глядя на наполняющиеся слезами Ирины глаза. – Да ну его, Питер, все здесь у нас через пень-колоду идет, и погода отвратная.

– Это здесь ни при чем. – Голос Иры дрогнул. – Телефоны оборвали возмущенные читатели. В каждой газете – гадкая статья! Продажи твоей последней книги никакие – а ведь в первые дни после выхода новинки всегда разлетаются. Моя начальница считает, что я завалила проект. Это моя первая работа на таком уровне, я так старалась, и вот…