Когда говорят о французском романтизме, то очень часто употребляют эпитет «неистовый». В сравнении с «благородной» литературой классицизма и сентиментальным романтизмом группа литераторов, возникшая в 1810-е, казалась проявлением безумия, умственного исступления и болезненного неистовства. Поговаривали об их опасности для нравственного здоровья нации. Ш. Нодье, рассказывая в статье начала 1820-х о «страшном» немецком романе (Х. Шпис, «Маленький Петер», 1823), впервые употребил понятие «неистовая словесность» как литературный термин. С одной стороны, эта «неистовость» была данью увлечению «черными», или готическими, английскими романами, немецкими «разбойничьими» прозаическими драмами, а с другой, — так называемого «безумия», или «неистовства», хватало и у самих французов, например творчество знаменитого маркиза де Сада, который по-своему переосмыслил наследие Руссо и его отношение к «равнодушной» Природе, лишая тем самым гармоничный сентиментализм последних слабых утешений и надежд на Вселенскую Гармонию. «Неистовые» герои бродят по мрачным замкам, загадочным коридорам с множеством пугающих дверей, глухим подземельям, попадают в сумасшедшие дома, прогуливаются со светильником в одной руке и окровавленным кинжалом в другой. В романах возникают монах и святотатцы, мертвецы, сбежавшие из могил, физические и нравственные вампиры, инфернальные личности, настигающие невинность. Как это все напоминает один из эпизодов романа «Жюстина», где над добродетелью кто только не издевается и в каких только извращенных формах и очень часто в монастыре, у стен которого находятся захоронения всех жертв садистских оргий. Мода на «черную» литературу оказала влияние на все романтическое движение эпохи: «средневековые» романы В. Гюго, ранние произведения О. де Бальзака, «романы для народа» Э. Сю. Даже сказочные истории Т. Готье несут отпечаток мистики. Сверхъестественное и колдовское проникло в повести Ш. Нодье и в новеллы П. Мериме. Будучи во французской литературе новатором, Нодье в своем романе «Жан Сбогар» (1818) вводит все, что так волнует французов в 1820-е: таинственный замок, страшную тайну, роковую страсть, странную полубезумную девушку, юношу-аристократа, ставшего разбойником. Примечательно, что главный герой, Жан Сбогар, — приверженец идей «Общественного договора» Руссо. Полемика здесь явно пришла из текстов неистового маркиза.
У «неистовой словесности» в 1830-е появился синоним («литература отчаяния»). Предисловие к роману Жюля Жанена «Мертвый осел и гильотинированная женщина» (1829) стало манифестом новой школы.
Жанен высмеял исторические романы с длинными описаниями и восточной экзотикой, изображение ужасающих душевных терзаний. Под его прицел попали как «Айвенго» (1820) В. Скотта, так и «Восточные мотивы» (1829) и «Последний день приговоренного к смерти» (1829) B. Гюго. Он высказался против «жестокой» и «грязной» правды за создание «прекрасной лжи и вымысла». Героями современной литературы уже были «белые, черные, чахоточные, прокаженные, каторжники, палачи, вампиры, и только, пожалуй, альбиносы, кастраты и бешеные не были еще широко использованы», — писал Жанен в предисловии к роману «Мертвый осел». В истории французского романа XIX века имя Жюля Жанена сохранилось только благодаря «Мертвому ослу и гильотинированной женщине». Вскормленный романтизмом, молодой писатель создал произведение оригинальное, причудливое, в котором вольная фантазия соединяется с точными жизненными наблюдениями, ирония с патетикой, лиризм с элементами социального обличения. Этот роман вобрал в себя многие эстетические и общественные вопросы своей эпохи и частично предугадал дальнейший ход литературного развития во Франции, опередив по времени более крупных писателей.
Своеобразный угол зрения на жизнь, живость и увлекательность изложения, остроумие и стилистический блеск придают этой забытой книге особую прелесть.
Собственно, сквозной сюжет романа — трагическая любовная история. Юная героиня, впервые встреченная героем и читателем невинной красавицей, весело скачущей на ослике по весенним лужайкам, постепенно развращается, опускается на городское дно, совершает преступление и умирает на гильотине, загубленная жестокой социальной действительностью, а ее осел находит смерть на живодерне; герой же, пережив тяжелую душевную драму, утрачивает все жизненные иллюзии.