Роковой рубеж

— Позднее, вечером, — сказал Жезуп. — Мы, ожидая его, собрались поиграть в карты.

— Или в сюрреализм, — добавил Менни.

Он обратился к Моррису:

— Вы уже когда-нибудь играли в сюрреализм?

— Один раз.

— В самом деле? О, вот это замечательно! И эта дама хорошо играет.

— Не так хорошо, как вы, — возразила Клер. Ей удалось даже улыбнуться.

— Но почему мы не едим? — спросил Жезуп. — Моррис, вы голодны? Вы любите мексиканскую кухню?

— Я с удовольствием съем кусочек.

— Садитесь, я подам на стол.

Она попыталась сесть так, чтобы ни Жезуп, ни Менни не видели ее лица, чтобы иметь возможность предупредить Морриса жестами, но Жезуп все время вертелся на своем стуле, спрашивал ее, не может ли он помочь ей. Она видела, что Моррис разглядывал Менни и Жезупа, слегка сощурив глаза, видимо, что-то заподозрив, но еще не будучи уверенным, что здесь ловушка.

Моррису дали тарелку, и все сели за стол. Теперь Клер сидела напротив Морриса, Жезуп по левую сторону от нее, Менни — по правую.

— Почему вы разыскиваете Паркера? — спросил Жезуп. — По делу?

— Можно сказать так, — ответил Моррис. — Мне дал адрес его друг.

— Друг?

— Парень, которого зовут Киган.

Моррис с приветливым видом оглядел присутствующих.

— Кто-нибудь из вас знаком с ним?

Клер узнала имя человека, которого Паркер отправился навестить, того, который при помощи Генди Мак-Кея узнал номер его телефона, того, который умер такой мучительной смертью.

— Киган? Киган? — повторил Жезуп. — Нет, не знаю.

— Некоторое время я знавал одного Кигана, — сказал Менни.

— А где скрывается этот Киган? — спросил Жезуп.

— Он нигде не скрывается, — ответил Моррис. — Он мертв. Скажите-ка, как здорово вкусна эта штука. Он говорил о содержимом своей тарелки. Жезуп положил себе огромную порцию.

— Да-а, это вкусно. Одно из моих любимых блюд. Вы сказали, что этот Киган мертв?

— Ну что ж, я объясню вам ситуацию, и, может быть, вы сможете мне помочь, — сказал Моррис. — Понимаете, Киган, Паркер, другой парень и я, мы были вместе на прошлой неделе, а потом каждый пошел по своему пути. А потом один из моих друзей сказал, что Киган спрашивал, где я, и что он хотел видеть меня. Так как я знал, где он находился, я поехал его повидать. И он был мертв, черт возьми. Кто-то прибил его к стене.

Фраза была до такой степени абсурдна, что сперва не дошла до сознания Клер, только, когда Жезуп повторил ее, до нее дошел смысл сказанного.

— Прибит к стене?

— Это просто отвратительно, — сказал Моррис, — прибит к стене! Вот это да! Я всегда находил, что Киган брюзга, но он не заслужил такого!

— Проклятие! — сказал Менни, — прибит к стене. Неужели?

Он не играл комедию так же хорошо, как Жезуп, бросивший на него угрожающий взгляд, чтобы заставить замолчать.

— Я обшарил весь дом, — продолжал Моррис. — Кто-то обшарил его до меня, но я тем не менее тоже обшарил его, и я нашел имя Паркера и один номер телефона в Нью-Джерси на клочке бумаги. И я сунул его в карман и отправился к этому парню, которого зовут Берридж.

— Берридж? — спросил Жезуп. — Кто это?

— Это еще один парень, который умер, — ответил Моррис. Потом он посмотрел на Клер и добавил:

— Я надеюсь, что вы не знаете этих людей, миссис Виллис. Прошу прощения за то, что так много говорил о мертвых за вашим столом.

— Нет, это меня не беспокоит, — пробормотала она. — Я... я ведь их не знала.

Она не знала Берриджа.

— Берридж, — продолжал Моррис, — был стариком, и он должен был работать вместе с Паркером, Киганом, еще одним и мной, но он считал, что он слишком стар для такой работы, и потом мы обнаружили его убитым. И так как Берридж был первым убитым, я подумал, что, может быть, кто-то, кто знал Берриджа, знал, что произошло. Тогда я отправился к нему, и я поговорил с людьми, которые знали Берриджа, и я узнал, что у Берриджа было немало неприятностей с его внуком. Этот внук не переставал тянуть из него гроши. Кажется, он употреблял наркотики.

Атмосфера в комнате изменилась. Никто больше не ел и не делал вида, что ест. Моррис говорил спокойно, как будто в воздухе не повисла угроза, но, судя по его лицу, по тому, как он ворочал глазами, Клер видела, что он весь настороже.

Она скосила глаза, не поворачивая головы, она почти боялась повернуть голову, и констатировала, что Менни смотрит на Морриса с недовольным видом, наклонив голову, как бык, готовый броситься в атаку.

Жезуп проговорил равнодушным голосом:

— Вы считаете, что этот внук имеет что-либо общее с тем, что случилось с Берриджем и Киганом?

— Я полагаю, что Берридж обещал своему внуку дать денег после того, когда они вместе проделают работу, — ответил Моррис. — Но, когда старик потерял голову или педали, внук остался с разинутым клювом. Тогда, я полагаю, внук решил отобрать фрик у остальных, у меня, у Кигана, другого парня и Паркера. И я думаю, что Берридж пошел к нам, чтобы предупредить об этом. Но Берридж рассказал своему внуку, где мы будем находиться в определенный момент, тогда внук притаился в углу до нашего ухода оттуда, и проследил за одним из нас. Случаю было угодно, чтобы это был Киган.

— Чтобы обокрасть его, вы хотите сказать? — спросил Жезуп.