Читаем Роковой самообман: Сталин и нападение Германии на Советский Союз полностью

После предварительных консультаций Мацуока выразил готовность заняться составлением пакта о нейтралитете, но Молотов, прекрасно сознавая, как отчаянно необходимо Японии такое соглашение, поставил условием ликвидацию японских концессий на северном Сахалине. Не желая идти на компромисс, Мацуока извлек на свет предложение немцев насчет доступа для русских в теплые воды Персидского залива и Индийского океана, по сравнению с которым, как он считал, концессии на северном Сахалине — «мелочь». Переговоры застыли на мертвой точке. В тот вечер, после обеда с Молотовым, Мацуока поехал на «Красной стреле» в Ленинград. Он, видимо, надеялся, что его отсутствие в столице подтолкнет Кремль к пересмотру своего решения'{958}.


По возвращении в Москву 11 апреля Мацуока сообщил Молотову о готовности императора заключить соглашение о нейтралитете, но отказался даже обсуждать ликвидацию японских концессий на Сахалине. Молотов, делая ставку на срочную необходимость для японцев нейтрализовать русскую угрозу, завершил встречу выражением сожаления по поводу того, что «придется подождать более благоприятных обстоятельств для заключения политического соглашения». Мацуока разыгрывал свои карты с железным самообладанием. Он ознакомил Молотова с наброском письма, составленным в поезде по пути из Ленинграда, которое предполагал передать Молотову в день подписания соглашения о нейтралитете и в котором выражал надежду на скорое подписание такого же соглашения по вопросу о концессиях. Когда Молотов уперся, он не выказал никакой тревоги. Остаток времени в Москве до отправления транссибирского экспресса он провел в экскурсиях по городу, посетил технологические институты Академии наук и автомобильной промышленности и даже нанес визит вовсе не желавшему этого Жукову, заклятому врагу и герою Халхин-Гола, на которого произвел «неприятное впечатление». Вечер 12 апреля он провел в театре, наслаждаясь постановкой чеховских «Трех сестер»{959}. Пока Мацуока восхищался сокровищами Эрмитажа и Кремля и осматривал технологические новинки в Москве, Сталин с растущей озабоченностью наблюдал катастрофические последствия своих просчетов в югославском вопросе. Он как раз получил сообщения, что греки «крайне пессимистически» оценивают свою способность сопротивляться, тогда как английская армия в Греции численностью в 100 000 чел. даже не вступила в бой с вермахтом. В Афинах считали, что все английские планы насчет Европы «провалились, и выражали большую тревогу относительно хода войны в будущем»{960}. Кроме того, лавина донесений разведки свидетельствовала о намерениях вермахта осуществить «Drang nach Osten», как только балканская кампания завершится. По словам резидента в Берлине, Мацуока ездил туда, чтобы подтвердить обещание начать войну против Советского Союза, якобы данное Японией при вступлении в Тройственный союз{961}. Бессмысленная демонстрация силы в Югославии, насчет которой у него с самого начала имелись серьезные сомнения, сменилась жгучей потребностью умиротворить страны Оси.


По выходе из театра Мацуока был срочно доставлен в Кремль, где его ждал Сталин. Мацуока вновь повторил, что горячо желает заключить соглашение о нейтралитете, которое, по его мнению, будет «полезным и выгодным не только для Японии, но и для СССР», но «без всяких сопутствующих условий и в виде некоего дипломатического блицкрига». Сталин опасался, как бы Тройственный союз не стал главным камнем преткновения на пути к заключению соглашения.


Мацуока, однако, успокоил его, уверяя, будто Риббентроп сам внушал ему, что соглашение непременно приведет к улучшению германо-советских отношений. В целом, как и на предыдущей встрече с Молотовым, Мацуока старался представить пакт о нейтралитете частью общего плана интегрирования Советского Союза в систему тройственных соглашений. Пытаясь отвлечь русских от сахалинского вопроса, он вновь развернул предложенную Молотову в Берлине схему урегулирования, предполагавшую раздел Азии на сферы интересов между двумя странами. Это заинтересовало Сталина гораздо больше, чем пассажи Мацуоки о японском «моральном коммунизме». Для него значение соглашения заключалось не в распространении убеждений, а в том факте, что «сотрудничество между Японией, Германией и Италией по основным вопросам возможно». На данный момент он объяснял нежелание Гитлера превратить Тройственный союз в Союз четырех убежденностью последнего, будто он и сам может выиграть войну. Поэтому время, выбранное Сталиным для заключения пакта о нейтралитете с Японией, обусловливалось не только его боязнью войны на два фронта: он действительно видел в этом «первый шаг, и серьезный, к будущему сотрудничеству по основным вопросам». Как признался Сталин, у него были подозрения относительно истинных целей Японии, но теперь он убежден: никаких «дипломатических игр» не было и Япония «в самом деле серьезно заинтересована в улучшении отношений с Советским Союзом». Затем Сталин похвалил Мацуоку за его «искренние и прямые речи»:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука