Роковой секрет (СИ)

Загружая посудомоечную машину, не могу перестать размышлять о появлении черноглазого дьявола в моей фантазии, хотя в этот момент я была с Матвеем. Что это? Игра больного воображения? Как вообще можно объяснить такое явление? На душе возникает странное и неприятное предчувствие. Почему-то никак не удается заглушить внутренний дискомфорт. А тот факт, что возбуждение накрыло меня двойной волной, пугает еще больше. Под такие невеселые мысли я и не замечаю, как жених покидает кухню. Его необъяснимая отстраненность мне тоже не нравится, к тому же я улавливаю между нами небольшое напряжение. Надеюсь, Рафаэль не настроит сына против меня. По крайней мере, нужно постараться не допустить этого.

По дороге в гостевую комнату немного отвлекаюсь от переживаний, разглядывая окружающее пространство. Этакий провинциальный шарм в теплых терракотовых и насыщенно-желтых цветах. Интерьер в тосканском стиле, хотя над летними оттенками все же преобладает сияющий белый цвет. Стены с вкраплением мелкой каменной крошки завлекают украшающими их фресками и живописными росписями, придавая оформлению полную аутентичность. Массивные потолочные балки создают неповторимый уют в доме. Для такого мрачного хозяина это жилище слишком солнечное, и лишь элементы из старинной темной древесины добавляют фактурности. Зайдя в спальню, замечаю, что вокруг преобладает простая деревенская мебель в стиле итальянского кантри: плетенные из лозы стулья, массивная деревянная кровать, над которой царственно висит огромный подсвечник из латуни, а резные элементы напоминают о временах Ренессанса, делая обстановку более комфортной и добавляя толику романтичности.

Отрыв в шкафу свое любимое бикини, быстренько избавляюсь от одежды и натягиваю на себя миниатюрные кусочки ткани. Благо перед уездом я пару раз посетила солярий, и теперь черный цвет красиво оттеняет легкий загар.

Резкая трель телефона заставляет меня вздрогнуть, а, увидев имя звонящего, на моем лице растягивается широкая улыбка.

— Привет, дееетка, — звонкий голос подруги разбивает последние отголоски моих переживаний, — я не поняла, почему твоя инста чиста словно слеза младенца?

— Привет, Ри. — Сдерживаю смех. — Ты же знаешь, я не из этих. — Кручусь перед зеркалом, поправляя тонкие тесемочки на бедрах.

— В смысле? — верещит подруга. — Что-то имеешь против инста-див?

— Ладно-ладно, расслабься, Ритуся, — хохочу в голос.

— Так, к этому разговору мы еще вернемся. Рассказывай, как отдыхается? Как знакомство с папочкой? Как он выглядит? Матвей в него такой красавчик? — тараторит без остановки Рита, только вот каждый вопрос о заносчивом отце Матвея, вызывает у меня зубовный скрежет.

— Ри-и-и, — раздраженно рычу я, — может, ты помолчишь?

— Все-все, не злись, Огонечек, я вся внимание.

Шумно выдыхаю и, растерев себе рукой лоб, устремляю обреченный взгляд в зеркало. Мою ситуацию нужно хоть с кем-то это обсудить, иначе я точно свихнусь.

— В общем, Рит, если честно, это просто жесть какая-то…

— Тааак, а вот с этого момента поподробнее! — Голос подруги меняется.

— Помнишь того незнакомца… на пляже… эм-м… ну, с кем я лишилась девственности? — Последние слова я добавляю уже вполголоса.

— Того жгуче-опасного итальянца? Шутишь?! — звонкий крик Риты вырывается далеко за пределы динамика.

— Да не кричи ты так! Нет, не шучу.

— Рокси! Этот мужчина — отец Матвея?!

— Да…

— У-у-у, подруга, ты прямо героиня мексиканского сериала.

— Спасибо, мне-таки полегчало.

— И что думаешь? Расскажешь Матвею?

— С ума сошла?! Нет, конечно! И ты молчи! Знаешь только ты! Если узнает еще кто-то, я тебя придушу!

— Ладно-ладно! Я и не думала даже. — Минутная тишина нарушается лишь протяжным вздохом подруги. — И как прошла ваша встреча? Он узнал тебя?

— Нет. Наверное. Не знаю. Рита, его отец ужасно грубый и самая настоящая циничная сволочь! Я не представляю, как целый месяц продержаться с ним на одной территории.

— Рокси, только давай без…

Из-за спины раздается низкое покашливание, я поднимаю глаза и, встретившись в зеркале с острым ястребиным взглядом, мгновенно превращаюсь в каменную статую. Сглатываю застрявший в горле ком и ощущаю, как леденеет кровь.

Несколько мучительных секунд спустя из оцепенения меня выводит стук телефона, что выпал из ослабевших пальцев и ударился о мраморный пол.

— Не останавливайся, — Рафаэль небрежно взмахивает огромной ручищей, — мне очень интересно, какого мнения обо мне будущая невестка.

— Вы давно здесь стоите? — выдавливаю осипшим от волнения голосом.

— Достаточно, чтобы выставить тебя за порог своего дома.