Роковой секрет (СИ)

Она замолкает и с минуту гипнотизирует глазами гребаный клочок бумаги, но потом дрожащей рукой все же вскрывает его. Лицо девчонки меняется, когда она понимает, что там всего лишь один билет в Москву. На имя Матвея.

Поднимает на меня недоумевающий взгляд и неосознанно хмурит лоб.

— Один билет. Ты бы не села в тот самолет, Сола.

Она выпускает конверт из рук и прижимает колени к груди, растерянно запуская тонкие пальцы в волосы, словно пытается и никак не может осознать услышанное.

— Ничего не понимаю. Зачем это Матвею? Причем здесь я? Кому я нужна? — бормочет под нос, спрашивая скорее саму себя.

Минуя кровать, подхожу к ней вплотную и приподнимаю пальцами напряженный подбородок, вынуждая вновь посмотреть на себя. То выражение, которое сейчас отражается в глазах малышки, убивает меня.

— Вопрос не в том, кому ты нужна, Сола. Ты просто не в то время, не в том месте засветилась рядом со мной, поэтому и стала миловидной пешкой на шахматной доске. — Мои пальцы грубо очерчивают выемку над ее верхней губой. — Тебе стоит забыть моего сына, девочка. Он никогда не любил тебя.

— Не прикасайся! Оставь меня в покое! — Она резко отталкивает меня ногой. — Это все ты! Не Матвей! Не я! Ты! Играешь в какие-то игры, запугивая меня своими байками! Я не верю тебе! — верещит во все горло и тут же спрыгивает с кровати, отчаянно устремляясь прочь.

Только вот ей не удается добежать даже до двери, потому что за считанные секунды я заключаю Солу в капкан своих объятий, не обращая внимания на то, как яростно она рассекает воздух конечностями.

— Я хочу, чтобы твоя неуемная задница поняла одно, — бросаю ее на кровать, — не ищи во мне врага, Сола, я не желаю тебе зла, — сдержанно цежу сквозь зубы и всей своей тяжестью вжимаю ее хрупкое тело в матрас.

В ответ она только сильнее брыкается. Не верит, идиотка, продолжая неистово толкать ладонями мою грудь, словно безмолвно обвиняя меня во всех своих бедах.

— Ты и есть зло! — злобно рычит мне прямо в лицо.

Изловчившись, девчонка хлестко ударяет меня по щеке, но тут же замирает, испуганно отвернувшись в сторону и явно ожидая ответного удара. А я, вопреки всякой логике, с абсолютным спокойствием отстраняюсь от маленькой истерички и незамедлительно покидаю комнату. Не хочу причинять боль, а она меня постоянно провоцирует. Соле стоит поголодать. Во всех смыслах этого слова. Не хочет ценить мою доброту, пусть наслаждается моим истинным лицом.

Глава 15

РАФАЭЛЬ

Сегодня даже привычный рассвет не кричит о наступающем дне. Мрачное небо вперемешку с порывистым ветром говорят о приближающихся переменах. Я не сплю уже второй день. Не могу даже принять горизонтальное положение, ведь тело напоминает ржавую пружину. Больше всего на свете ненавижу ждать. Сейчас это единственное препятствие на пути к какому-либо решению. Впервые я сомневаюсь. Впервые впереди маячит неизвестность. А это настораживает сильнее бессонницы.

— Маттео в сговоре с Каморрой. — Потерявшись в водовороте мыслей, я даже не заметил появления Уго. — Как мы и догадывались, люди Каморры поставляли наркоту в Москву. Но это еще не все. Представь себе… в ответ твой сосунок обеспечивал их русскими девочками. Устраивал кастинг для тупых дырок на счастливую жизнь за границей, — иронично усмехается Гирландайо. — А что касается непокорной принцесски, я польщен, как тонко они зашли через твоего трусливого щенка. Игра в одни ворота. Теперь смело могу предположить, что и подрыв машины — это их рук дело. Убрав тебя, Маттео получил бы весь капитал и власть, а Пелагетти бы успешно продолжил начатое и заручился поддержкой босса Коза Ностры. Эти идиоты думают, что умнее всех. — Слышу, как Уго садится в кресло и раздраженно продолжает. — Он нарушил все твои запреты. Маттео теперь ждет участь изгоя или…

— La famiglia prima di tutto[1]… — едва слышно выдыхаю в пустоту и прикрываю глаза, по-прежнему стоя спиной к другу.

Маттео предал меня, связавшись с кланом, с которым мы враждуем уже много лет. А все из-за гребаной наркоторговли. В голове вновь и вновь раздается вопрос: чего же не хватало этому щенку? Он имел больше положенного. У него было мое доверие. Моя любовь. Но сын решил выбросить все это разом. Ради чего? Ради денег? Власти? Маттео и так все получил бы, и он прекрасно это знал, но все равно всадил топор мне в спину и пересчитал им все мои позвонки. Внутренности словно пропустили через мясорубку, меня выворачивает от привкуса кровного предательства. Родной сын просто уничтожил меня, убил последние капли человечности и разбудил зверя в душе. Теперь пощады не будет. Никому.

Мысли накатывают новой волной, разъедая мозг. Только вот винить кроме себя мне некого. Сколько история видела поражений из-за любви? И неважно, будь то любовь к женщине, детям или братьям. Любовь — это проявление слабости. Испытывая это коварное чувство, становишься уязвимым. А я, не имея на это права, все же позволил ослепить себя.