Роковой выбор

– Извини, Брук. Знаю, что сильно тороплюсь. Просто это не меня не похоже, я не смог себя контролировать.

Его голос дрожит от напряжения, как и совсем недавно мой. Разворачиваюсь и всматриваюсь в голубые зрачки в поисках лжи или лукавства. Но все, что мне удается увидеть – тотальное волнение их владельца.

– Давай не будем торопиться, ладно? Я не из тех девушек, которые занимаются сексом с человеком, которого не знают. Это не моя история, Мэтью.

– Я услышал тебя, Брук. И я рад, что ты не такая, честно. Но, не буду лукавить, – он тепло улыбается и неожиданно чмокает меня в щеку, – мне безумно понравилось. Я бы повторил. Только уже после полноценного свидания.

Чувствую, как снова покрываюсь румянцем. За этот вечер я делаю это непозволительно часто, но не могу совладать с собственными эмоциями. Смотрю на мужчину перед собой – статного, холеного и сексуального, а сама не могу перестать думать о том, готова ли я сознательно залезть в эту петлю под названием "Элита Америки".

– Так чем займёмся, смелая Брук? Твоему платью осталось не так много времени, чтобы снова принять первозданный вид, а я совсем не готов тебя отпустить.

– Тогда может просто поговорим? Как ты на это смотришь? – улыбаюсь Мэтью, считывая на его лице новые эмоции.

– Что ж, неплохая идея. Будет повод узнать тебя больше. Мне действительно интересно. Только я опять хочу есть. Некие, кхм, обстоятельства пробудили во мне зверский аппетит.

Его взгляд снова прошёлся по моей фигуре, еле скрываемой белой тканью. Мужчина, даже не скрывая, поправил выпирающий между длинных ног бугор, заставляя меня снова вспыхнуть от смущения, а затем Мэт вальяжно закинул мне на плечи руку.

– Ну, так что?

– Да, я бы поела.

– Люблю девушек с хорошим аппетитом. И хорошими формами, крошка, тоже.

Боже, к концу вечера я, похоже, стану красная, как рак.

Глава

6

When in the Past – BLESSED MANE

Наши дни

Брук

– Брук, ты слышишь меня?! – оглушительный стук заставляет оторвать голову от подушки и сесть на кровати. – Открой эту чёртову дверь!

Пятюсь к изголовью, прижимая одеяло к груди, за которой лихорадочно трещит по швам сердце.

– Брук, – его голос становится мягким и спокойным. Как всегда, когда после следует очередная катастрофа. – Открой, нам нужно поговорить.

Молчу, не в силах выдавить из себя хоть один жалкий писк. Сегодняшней ночью я опять слушала, как он приходовал в комнате очередную девицу. А может и не одну, судя по звукам, долетающим до моей спальни. Если раньше это вызывало жутчайшее отторжение и приступы тошноты, то сейчас – только облегчение, что он не трогает меня.

– Сегодня на ужин придут акционеры с женами. Ты же понимаешь, что это значит? – мужской тембр начинает барахлить, знаменуя потерю контроля его обладателя. Три. Два. Один… – Твою мать, Брук! Открывай, нахрен, или я разнесу эту сраную дверь в щепки!

Сжимаюсь в комок на кровати, пока это чудовище стучит кулаками по шаткому полотну, вынуждая его рикошетом ударяться о стол, который я каждую ночь приставляю к двери, в надежде, что это оттянет неизбежное.

– Платье в гостиной. Наденешь его, иначе пожалеешь. Гости приедут в семь, так что, будь добра, – на этой фразе мужчину в коридоре будто покорежило, – сделай так, чтобы мне не пришлось краснеть за тебя. А ты знаешь, что бывает, когда я расстроен.

О, да. Я не понаслышке знаю, каково ЭТО. Слышу удаляющиеся шаги и замираю, когда внизу со всей силы ударяется о косяк входная дверь. Собираю себя по кускам, чтобы подняться с кровати и выглянуть в окно.

Мой персональный ад покидает территорию особняка. Уверенная походка короля жизни, у которого все сосут направо и налево. И я знаю, что на его лице, бесстрастном и отчужденном, сейчас застыла надменная ухмылка. Вот он заносит ногу, чтобы сесть в приоткрытую дверь автомобиля, но затем резко оборачивается и вскидывает взгляд холодных глаз на мое окно. В последний момент успеваю отскочить, чтобы не выдать себя, но безуспешно. Судя по тому, как напряглись мужские скулы – сегодняшний вечер не будет исключением из того, что происходило со мной все эти годы.

Мэтью

Переступаю порог собственного пентхауса и оседаю на пол прямо в огромном холле. Все, что случилось за последние несколько дней, меня просто морально выпотрошило. Сначала исповедь Тернера, затем то, что я увидел в Таллахасси… Диана похожа на труп. Господи, да она хуже, чем покойник. Эти ее глаза, полные боли, отчаяния и безысходности. Такие же, как и те, что меня преследуют на протяжение почти четырех лет. Это настолько вышибает из равновесия, все старые чувства, словно скальпелем, подрывая до кровавых ран, что дышать невозможно. Диана плакала, а у меня перед глазами другое лицо. Те самые щеки, которые я столько раз трогал ладонями. Те самые губы, которые я столько раз целовал. Те самые зрачки, которые каждый раз расширялись на максимум от моего присутствия рядом.

А сейчас что? Что у меня осталось? Только жалкие кадры воспоминаний в собственной памяти, да несколько снимков, что стали моим якорем, беззаветно оттягивающим в прошлое.