Роковой выбор

– Самой большой проблемой здесь становится психическое состояние вашей жены. Вы не сказали мне, что именно она сделала, – но вам придется сделать это, если мы решим передать дело в суд. Вы говорите, у этого мистера Сароцини достаточно улик для того, чтобы обвинить ее в серьезных уголовных преступлениях?

– Да.

– И она виновна?

– Нет, конечно нет… – Джон поколебался. – Одно из них точно можно не принимать в расчет. Что касается другого… – Он подумал о видеоматериале, в котором Сьюзен ткнула Ванроу в глаз мобильным телефоном. – Я хочу сказать… это будет зависеть от того, как будут истолкованы улики. Коротко говоря, из-за своего психического состояния она превысила предел необходимой самообороны.

– Какое у нее, по вашему мнению, психическое состояние?

Джон скривился:

– Думаю, плохое. В последние дни беременности она была близка к помешательству – или даже пережила его. Вчера мы были на приеме у нашего семейного врача, и он сказал, что она страдает от послеродовой депрессии.

– У нее мании? Галлюцинации? Склонность к самоубийству? Усталость?

– Да, все сразу. Ей прописаны антидепрессанты, и к ней будет приходить психиатрическая медсестра. Врач также посоветовал мне подумать о постоянной сиделке, хотя бы на первое время, или положить жену в больницу.

Адвокат снова взглянула в свои записи:

– Верити родилась двадцать четыре дня назад.

– Да.

– У нас возникнут проблемы, когда мы начнем процедуру запретительных мер. Возможно, Сьюзен начнет повторять судье все то, что вы говорили мне здесь про сатанизм и черную магию. Скорее всего, судья не отнесется к вам благожелательно – если только вы не представите ему веских доказательств. Судьи в курсе, что оккультные организации действительно существуют, но чаще всего такие группы представляют собой кучку извращенцев, облекающих в форму ритуала обыкновенные сексуальные оргии. А разве у нас есть что-нибудь, чтобы доказать судье, что ситуация действительно серьезная? Да и сами вы, мистер Картер, – скажите мне честно, верите ли вы в то, что Верити угрожает опасность со стороны какой-либо оккультной организации?

– Я не знаю, – пожал плечами Джон. – Я правда не знаю.

– Вы нашли на чердаке пугающие предметы, но не знаете, когда они там появились и в какой связи. Что-нибудь еще?

– Нет, – сказал он. – Ничего конкретного.

– Страхи вашей жены можно объяснить ее психическим состоянием. Она вообще склонна к галлюцинациям?

– Я очень уважаю Сьюзен, но она действительно сейчас не в форме. Да, наверное, их можно объяснить ее психическим состоянием. Я просто не знаю.

Адвокат достала из ящика стола пластиковый пузырек с дозатором и с удивившим Джона изяществом уронила в кофе две пилюли заменителя сахара.

– Я думаю, наилучшей тактикой для нас будет отдать Верити под опеку суда, на основании психического состояния вашей жены.

– Что это значит?

– Это значит, что суд возьмет Верити под свою защиту, будет наблюдать за ней и решать все вопросы, связанные с ней. Без его разрешения никто не сможет увезти ее из Англии.

– А я должен буду заявить, что психическое состояние Сьюзен не позволяет ей ухаживать за ребенком?

– Нет, это сделает психиатр.

– Мистеру Сароцини будет послано уведомление?

– Да, как биологическому отцу.

Джон покачал головой:

– В этом и проблема. Меня пугает то, что он может предпринять.

– Поэтому вы и здесь – потому что боитесь того, что он предпримет или попытается предпринять?

Джон мрачно кивнул:

– Да. Но здесь не все так просто.

– Вы осознаете, что, если мы обратимся в суд, может возникнуть еще одна проблема? Суд может решить, что мистер Сароцини лучше подходит на роль воспитывающего родителя, чем ваша жена.

69

Его преподобие доктор Эван Фреер шел под яркими лучами майского солнца. Суббота для него обычно была самым тихим днем недели. Но сегодня все должно было быть иначе.

Он был в костюме, что тоже было для него непривычно: обыкновенно он носил сутану, а если был не в ней, то обязательно надевал белый пасторский воротник. Сегодня в его облачении ничто не указывало на его духовный сан – он выглядел как пожилой бизнесмен с избыточным весом, седеющими волосами и величественной осанкой. Несмотря на очень хорошую погоду, через руку у него был переброшен плащ, и это выдавало пессимистический настрой и предусмотрительный склад его характера.

Он сильно потел, но отнюдь не от жары, а от нервного возбуждения. Его всего внутренне трясло. Его лицо представляло собой мрачную маску решительности, но под этой маской был страх.

В плаще был скрыт кухонный нож для мяса.

Он должен был это сделать. У него нет выбора. Это должно быть сделано, и сделано в ближайшее время. С каждым днем вести об этом младенце – этом монстре, этом звере – распространялись все дальше и прибавляли сил и уверенности его народу.