Роковые императрицы России. От Екатерины I до Екатерины Великой

Не успела Екатерина распрощаться с занудным Васильчиковым, как Панин предложил ей кандидатуру нового фаворита – Григория Потемкина, которого посчитал вначале совершенно безвредной фигурой. И даже полезным человеком, так как через него он намеревался проводить свою политическую линию. Однако он жестоко ошибся; Потемкин сам мог повлиять на кого угодно, но об этом потом.

Итак, Григорий Александрович Потемкин, 1739 года рождения, был сыном смоленского полковника в отставке. Сразу же после рождения по существующему тогда правилу был записан рядовым в конную гвардию. Первоначально образованием Гриши занимался дьячок из местного храма, и Григорий еще с детства говорил, что хочет стать священником. Однако его отец и слышать не хотел о такой карьере для родовитого, пусть и бедного дворянина. Поэтому в пятилетнем возрасте его отвез в Москву крестный и отдал на воспитание в пансион Литке. Сам же Литке преподавал немецкий язык в гимназии при Московском университете, где Потемкин продолжил свое образование. Учеба давалась ему легко, и в 1756 году он даже получил медаль «За успехи в науках». На следующий год основатель Московского университета Иван Шувалов вызвал в Петербург для предоставления императрице Елизавете наиболее отличившихся воспитанников. Среди этих 12 отличников был и Потемкин. «Его богатырское телосложение, его обаяние в сочетании с мужественной силой привлекли внимание. Императрица Елизавета Петровна заметила и выделила его среди других воспитанников, но особенное впечатление произвел Потемкин на Шувалова, поразив его обширными знаниями, особенно вопросов богословия и греческого языка», – писал один исследователь. За это ни дня не служивший Потемкин был произведен Шуваловым сразу из рядового в капралы лейб-гвардии Конного полка. Это был самый беспрецедентный случай за всю историю кавалергардов. Несмотря на это, через три года Григорий Потемкин был исключен из Московского университета «за леность и нехождение в классы». Грубо говоря, за пренебрежение науками, пьянство и разгульную жизнь.

Сразу же отметим эту особенность Григория Александровича – периоды бурной деятельности у него перемежались с периодами жесточайшей хандры, лени и меланхолии. И так всю жизнь. Вероятно, в периоды лени у него накапливались силы для новых свершений. Это была такая своеобразная защитная реакция организма. Он мог неделями валяться в постели, не бриться и не мыться, ходить в халате на голое тело, грызть репу и лукошками поедать клюкву, посылать всех к черту и никого не принимать. Но зато потом был бодр, весел и деятелен, как никогда.

В царствование Петра III Потемкин решил окончательно перейти на воинскую службу и в звании вахмистра поступил в ординарцы к принцу Георгу-Людвигу Шлезвиг-Гольштейн-Готторпскому, двоюродному дяде Екатерины II. На этот период приходится и загадочная деятельность Потемкина в подготовке переворота 1762 года. Дело в том, что были явные зачинщики переворота, такие, как братья Орловы или княгиня Дашкова, которые в открытую агитировали за Екатерину, подкупали солдат и вели тому подобную деятельность. Но были и такие, чья деятельность находилась «в полном секрете». К ним-то и относился Григорий Потемкин. В чем именно заключалась его деятельность, сказать трудно, но сам зачинщик переворота Григорий Орлов оценил его «чертовский ум» и посвятил в свои планы.

Сама же Екатерина потом вспоминала, что «впервые услышала о Потемкине из уст Григория Орлова, очень высоко оценившего мужество, решительность, живой ум молодого вахмистра Конной гвардии». Потом Потемкин оказал еще одну услугу императрице – во время коронования, когда ей потребовался темляк к шпаге, он отдал ей свой. Вот тогда-то Екатерина впервые обратила внимание на молодого унтер-офицера, заговорила с ним, и «он ей понравился своею наружностью, осанкою, ловкостью и ответами…». За участие в перевороте она наградила его придворным чином камер-юнкера, деньгами и крепостными душами.

Надо сказать, что в ту пору 23-летний Гриша ни о чем таком не думал и не гадал: он был предан Екатерине II как своей императрице, и не более того. Да и она ничем не выделяла его тогда из толпы своих сторонников.

В 1763 году Екатерина назначила Потемкина на должность помощника обер-прокурора Синода, так как ей стало известно о его увлечении духовными науками. Однако служить в Синоде ему долго не пришлось, так как он ослеп на один глаз. Некоторые борзописцы, охочие до сенсаций, типа В. Пикуля, относят этот эпизод к драке между Потемкиным и Григорием Орловым. Якобы они подрались из ревности к Екатерине, и Орлов повредил ему глаз. Все это чушь – Орлов был любовником Екатерины еще с 1761 года и имел от нее ребенка, а у Потемкина и в мыслях еще не было, чтобы занять его место.