Роковые поцелуи

– Ох, месье, я ужасно подвел вас. Я не долго ехал после Эпиналя, когда попался. Очень милая девушка… – Он запнулся и посмотрел на Элеонору, краска разлилась по его щекам. – Очень дружелюбная девушка, если вы понимаете, месье, подошла ко мне и… и смело спросила, не еду ли я в Пассау. Я не ответил ей… клянусь, не ответил. Но позже она постучала в дверь моей комнаты на постоялом дворе и сказала, что поскольку мне предстоит такое долгое путешествие, то, может быть, мне нужен кто-то… ах… – Он умолк и виновато сглотнул.

– Позднее трое мужчин, гремя и вопя, что я опорочил их дочь и сестру, выломали дверь и потащили меня прочь. Я думал, меня изобьют и ограбят, но сразу же за городом они заплатили девушке, связали меня, словно мешок с зерном, и притащили сюда.

– И, месье, странная вещь. Вы никогда не догадаетесь, чей голос, разговаривавший с бандитами, я слышал. Маркиза…

– Де Рашана, – закончила Элеонора.

– Да, мадам! – воскликнул Жан-Батист, взгляд невинного удивления отразился на его лице. – Как вы догадались?

Д'Ажене поднял руку:

– Этот вопрос я обсужу с мадам графиней сам.

Холод в голосе Д'Ажене, когда он говорил о ней, а не с ней, заставил Элеонору насторожиться.

– Вы не можете думать, что я была частью этого.

Граф встал, не замечая ее.

– Помоги мне перетащить тела в ту хижину, – сказал он Жану-Батисту. – Управляющий пришлет кого-нибудь закопать их.

Элеонора отвернулась, чтобы не смотреть на печальную работу графа, и зашагала к тропинке, которая привела ее сюда.

– Не уходите далеко, – предупредил ее граф.

– Лошади…

– Жан-Батист приведет их.

– Месье! – Элеонора обернулась, как раз чтобы увидеть, как два человека затаскивают последнее тело в разрушенную мазанку. Она вздрогнула, но удержалась на месте.

– У нас с вами есть неоконченное дело, мадам, – сказал Д'Ажене. – И я собираюсь его закончить.

Глава 9

Граф подошел к свернутой кольцами веревке, валявшейся у ног мужчины, которого звали Тилло. Нервы Элеоноры напряглись еще больше.

– Почему вы себя так ведете? Я спасла жизнь вашему слуге!

– Вы едва ее не отняли, – ответил он с осуждением. – А может быть, так и было задумано.

– Что? Да как вы смеете…

– Жан-Батист, поищи лошадей, они не могли…

– Как вы смеете! Как вы можете предполагать это!

– …уйти далеко по этой тропинке. – Жан-Батист припустился вдоль поляны.

– Месье граф. – Элеонора подбоченившись стояла перед ним. – Вам чертовски повезло, что у меня нет другого пистолета, в противном случае я бы убила вас на месте.

Пистолет лежал на земле там, где Тилло выронил его. Д'Ажене подтолкнул его носком к Элеоноре.

– Вот, мадам. Вы неплохо стреляете по неподвижной мишени. – Он вытянул руки по швам. – Я не шевелюсь.

– Ублюдок! – Она отбросила пистолет в сторону, повернулась к нему спиной и двинулась прочь через поляну.

Ахилл схватил Элеонору за запястье, рывком повернул к себе, чуть не оторвав рукав у платья, и прижал к дереву.

– Пустите меня! – Она попыталась освободиться, но напрасно, хватка была железной.

Он накинул веревочную петлю на одно из ее запястий и привязал руку к низко наклонившейся ветке. Тогда она стала колотить по его плечу другой рукой, сжатой в кулак.

– Мерзавец, отпусти меня!

Он схватил ее за другую руку и привязал точно таким же образом.

– Нет! – закричала она. – Не связывайте меня. Не надо, пожалуйста… Почему вы делаете это? Д'Ажене… Д'Ажене… – Он привязал запястье Элеоноры к дереву так, чтобы она не могла ударить его. Она боролась, и связывавшая ее веревка натянулась. – Ради Бога, Ахилл…

В этот момент вернулся Жан-Батист, ведя на поводу обоих коней. Он широко открыл глаза и разинул рот.

– О Господи! Жан-Батист, помоги м… – Но не успела она проговорить это, как в нем заговорила кровь нескольких поколений французских слуг, текшая в его жилах, и он быстро пришел в себя. Через несколько секунд Жан-Батист с каменным лицом смотрел вдаль.

– Кони, месье.

– Спасибо, Жан-Батист, – ответил Д'Ажене со способным вызвать бешенство спокойствием. – А теперь садись на мерина…

– Нет! – воскликнула Элеонора.

– …и поезжай в замок Дюпейре. Ни с кем не разговаривай, Жан-Батист. Особенно с услужливыми молодыми женщинами. Отправляйся к своему отцу и скажи, чтобы он тебя никуда не отпускал. Никто не должен говорить с тобой, и ты не разговаривай ни с кем.

– Да, месье. – Он кивнул, так и не смотря в сторону Элеоноры, и взобрался в седло. Натянув поводья, он направил коня в сторону тропинки, а затем остановился.

– Месье, – произнес он, глядя прямо перед собой в направлении леса.

– Да?

– В Эпинале я слышал о знатной иностранке, которая, проезжая через деревню, уплатила врачу за визит к больной дочери мельника. Она заплатила за молитвы, вознесенные Святому Стефану.

– В путь, парень.

Вместе со слюной Жан-Батист, возможно, проглотил свои дерзкие слова и пришпорил коня. Через мгновение Элеонора и граф Д'Ажене остались одни.

– А теперь, мадам…

– Ахилл, прошу вас. Развяжите меня. Почему вы так поступаете? Я пришла предупредить вас.

Он схватил ее шею рукой, отведя голову назад.

– Разве? Я не слышал никакого предостережения.

– Ахилл…