Роковые шпильки

Действительно, было еще только 9:30. Вполне можно сходить пообедать и тем самым еще больше все запутать, но для меня вечер уже был испорчен. Мне никуда не хотелось идти, хотелось только, чтобы Питер ушел.

– За последние двадцать четыре часа слишком много всего произошло. Боюсь, что я устала гораздо сильнее, чем думала, – я посмотрела на Эдвардса – он разглядывал Питера и вновь не откликнулся на мой мысленный призыв.

– Тебе нужно поесть. Мы сейчас закажем, – Питер, не глядя, протянул руку и снял со столика телефонную трубку. Демонстрировал Эдвардсу, что чувствует себя в моей квартире как дома. – Чего бы тебе хотелось? Китайской еды, итальянской, тайской?

– Нет, я просто…

– Пиццы?

Обычно я готова есть пиццу в любое время дня и ночи – горячую и холодную, тонкую и толстую, с хрустящей корочкой или без – да простит меня дух покойного доктора Аткинса. Но в данный момент, стоило мне представить капельки жира, сворачивающиеся белыми комочками на остывающей пицце, как тут же возникала другая картина – свернувшаяся кровь вокруг тела Тедди – и меня начинало тошнить. Я с ужасом замотала головой.

Питер почесал затылок телефонной антенной:

– Может быть, мексиканская?

– Она не голодна, – Эдвардс произнес это тихо, но с такой властностью, которую мы с Питером не могли не оценить.

Питер переводил взгляд с меня на Эдвардса и обратно, пытаясь понять, существует ли между нами какая–то связь и насколько она глубока. Я внимательно наблюдала за выражением его лица – мнение третьей стороны как раз сейчас было бы очень кстати. Эдвардс поднял на меня глаза, и Питер проследил за его взглядом.

– Да, я не голодна, – на этом мне следовало остановиться, но сидящая где–то глубоко внутри Марта Стюарт[67] вдруг выпрыгнула наружу, прежде чем я успела ее остановить. – Но если вы двое хотите есть…

– Нет, спасибо, – спокойно ответил Эдвардс. Он кивнул на трубку в руках Питера, и тот послушно потянулся, чтобы поставить ее на место, но промахнулся, и ему пришлось повернуться, чтобы установить ее в гнездо. Я зачарованно наблюдала за поворотом событий. Эдвардс не то что бы запугал Питера, но как–то незаметно взял ситуацию под контроль. Должно быть, он неподражаем в комнате для допросов! Как и во многих других комнатах.

Питер опустился обратно на диван, продолжая наблюдать за Эдвардсом. Эдвардс встал, и Питер встал вслед за ним. Эдвардс протянул руку, и Питер пожал ее с официальной сдержанностью. Но потом Эдвардс удивил и меня, и Питера улыбкой:

– Может быть, это я теперь должен вам обед. Извините, что испортил вам свидание.

С того места, где я стояла, было видно, что улыбка подействовала на Питера так же обезоруживающе, как она подействовала бы на меня. Еще бы, улыбка на тысячу мегаватт, после того, как он столько времени оставался серьезным. Питер невольно улыбнулся в ответ:

– Я все понял, официальное расследование. Никаких проблем, все нормально.

– Вас подвезти? – поинтересовался Эдвардс, и от разочарования я даже прикусила себе щеку. Питер наконец собрался уходить, но и Эдвардс тоже!

– Нет, спасибо. Возьму такси, – Питер прозевал момент, когда добровольно согласился уйти. Он посмотрел на меня, и я тут же изобразила зевок, что, правда, не потребовало особых усилий. – Ты в порядке?

– Все нормально, – заверила я.

Некоторое время мы стояли в молчании, выжидая, кто же сделает первый шаг. Наконец я двинулась в сторону двери, Эдвардс подхватил коробку и пошел за мной, а Питер плелся в хвосте, пока наша процессия пересекала гостиную. Мне оставалось только открыть для них дверь и на прощание подставить каждому щеку для поцелуя. И тогда Дорис Дэй[68] может мной гордиться.

С Эдвардсом я распрощалась без поцелуев.

– Спасибо, мисс Форрестер. Я с вами свяжусь, – он вышел в холл и уставился себе под ноги – дескать, не хочет подсматривать, как Питер будет целовать меня на прощание.

Но Питер все еще находился под таким впечатлением от суровой властности детектива, что, наверно, скорее поцеловал бы меня в присутствии моего отца, чем Эдвардса. Я постаралась не показывать своего изумления и не воспользовалась его смущением.

– Еще раз извини. Созвонимся.

– Непременно. Спокойной ночи.

Питер вышел в холл и направился к лифту. Эдвардс сделал три шага вслед за ним, но потом остановился и обернулся ко мне:

– Мисс Форрестер, есть еще одна вещь.

– Да? – отозвалась я, всячески стараясь скрыть ликующие нотки.

Питер тоже остановился и с любопытством смотрел на нас. Эдвардс быстро взглянул на него и сказал:

– Еще раз спасибо. Приятно было познакомиться.

Немного помедлив, Питер предпочел уйти достойно. Сделав прощальный жест, он сказал: «Мне тоже», и с бодрым видом нажал на кнопку вызова лифта.

Я зашла обратно в квартиру, предоставив Эдвардсу следовать за мной. Закрыв за ним дверь, я остановилась – не время выказывать чересчур большой энтузиазм.

– Так что, детектив? Еще один вопрос?

Он не стал проходить в комнату, а просто прислонился к стене поблизости от меня. В очень соблазнительной близости.

– Насколько вы серьезны?

– Насчет невиновности Хелен?

– Насчет этого капитана университетской команды.