Роковые таблички (СИ)

Теперь идут «обсуждения проблемы, с целью отыскания путей её эффективного решения». Обсуждения идут, разумеется, в закрытом режиме. А чтобы никто, кроме руководства страны, не узнал об истинной природе свирепых пришельцев, Максима тоже закрыли. Возможно, опасались, что все поймут, насколько некомпетентны оказались спецслужбы всего мира, раз группа фанатиков обвела их вокруг пальца. Его поселили в просторном и богато убранном номере гостиницы в центре города. Клетка была золотая, но это всё равно была клетка, потому что, сменявшие друг друга охранники, ни на секунду не обделяли его своим вниманием.

Максим готов был терпеть такое «заключение», но настоял на посещении родителей и возможности ежедневно навещать Ольгу в больничной палате. Ему разрешили, но только в сопровождении усиленных групп сотрудников охраны в «гражданской» одежде. Все разговоры Максиму приходилось вести также в их присутствии. Поначалу его это раздражало, но потом он просто перестал обращать внимание на ненавязчивое присутствие крепких ребят. Так жители больших городов привыкают, и перестают обращать внимание на шум моторов и вой сирен под окнами.

Родители жили там же, где он с ними расстался – в его квартире. Мать долго не могла унять слёзы радости и облегчения, когда на пороге появился сын, от которого почти год не было никаких вестей. Отец реагировал более сдержанно, но радовался ничуть не меньше супруги. По просьбе отца Максим рассказал о своих скитаниях, разумеется, опустив некоторые неприятные факты. Не стал он говорить и об истинной природе Леших – по лицам своих спутников он видел, что те не постесняются грубо прервать его рассказ, если понадобится.

Высказав одобрение действиям сына в сложных условиях, родители стали, перебивая друг друга, рассказывать о своём житье в столице. Когда закончились продуктовые карточки, оставленные Максимом, отец сумел найти работу. Трудился исключительно за продукты, часть из которых обменивал на всякие, необходимые в хозяйстве, мелочи. Мать за небольшую плату взялась помогать соседям по дому. так и держались, пока отец не устроился кладовщиком на склад продовольствия. Это была государственная служба, где он смог получать продуктовые карточки.

В общем, мать с отцом не пропали в сложных условиях, потому что не привыкли унывать, и не гнушались самой тяжёлой работы. Максим просидел с отцом и матерью очень долго, и сразу от них отправился в больницу. Оля оправлялась после операции. По счастью, пуля не задела жизненно важных органов. Но врачи сказали, что девушке придётся у них задержаться – уж слишком она была истощена и вымотана и физически и морально.

Доктора решили, что ей просто необходимо восстановиться под присмотром специалистов. Максим поблагодарил медиков за спасение его невесты, но самой Ольге не смог сказать всего, что переполняло его душу, потому что охрана отказывалась оставить его наедине с любимой даже на несколько секунд. А в присутствии этих угрюмых мужиков, Максим не мог заставить себя вести беседы о светлом чувстве любви и нежности к раненной девушке. Ему достаточно было видеть её глаза, чувствовать живое тепло кожи её рук, чтобы ощущать себя счастливым. А все слова он скажет потом, когда они смогут остаться вдвоём, забыв на время о большом мире, полном боли, потерь и тяжёлых испытаний.

Ольгу Максим навещал ежедневно. Врачи разрешали видеться с ней не более получаса. Всё остальное время Максим ждал решения правительственной комиссии. Как ему пояснил один из её членов, им требовалось выработать единую стратегию, разведать обстановку, составить план действий. Требовалось обобщить данные разведки, касающиеся Нового мира. Ещё требовала проверки информация, полученная от Максима, о том, что многие воинские части перешли, или готовы перейти на сторону Верховного председателя.

Все воинские подразделения ожидала особая ревизия, с целью выяснить настроения личного состава, и понять, на чьей они стороне – по-прежнему защищают интересы государства, или уже готовы проливать кровь за идеалы Нового мира. Требовалось выявить также всех агитаторов Верховного председателя в войсках. Все эти меры были необходимы, чтобы знать, какими силами располагает правительство, и с кем придётся сражаться. Ведь, очевидно, что наипервейшая мера на пути к выздоровлению человечества от утопической чумы Нового мира – это уничтожение его цитадели в посёлке Утренний. И знать, какие силы придут на выручку председателю, было очень важно.

А потом, когда раковая опухоль будет вырезана, можно браться и за восстановление хозяйства. Люди начнут заново, по крупицам возрождать посевные, налаживать животноводство. Большинству придётся по новой учиться нормально общаться с другими, не опасаясь удара дубиной по голове, или яда, насыпанного в угощение. Но это будет потом.