Роковые таблички (СИ)

Трясущаяся, как в сумасшедшей пляске, процессия остановилась. Людоеды сгрудились вокруг павшего. Потом каждый из них не без труда опустился на колени подле сотрясавшегося в мучительной агонии товарища. Казалось, исполненные скорби, они стараются своим искренним сочувствием скрасить последние секунды жизни умирающего.

Максим даже испытал к этим измученным голодом бедолагам некоторую жалость, пока не увидел как… В руках одного из них появился нож с длинным и грязным клинком, которым он принялся орудовать над подстреленным. После ряда судорожных движений, человек, сжав в руке полоску окровавленной плоти, быстро отправил её в рот, щедро вымазав в крови губы. Остальные каннибалы делали примерно то же.

Максим едва не упал с перекладины от омерзения. Горькая слюна наполнила рот, грозя приступом рвоты. Он посмотрел на Костика.

― Какого хрена? Они же его жрут! Ты это тоже видишь?

― Конечно, вижу, и даже слышу – тот, кого они режут, ещё мычит, как умирающий лось. Вот мерзость! Это же надо так изголодать – ничего не боятся.

Максим не желал больше видеть эту тошнотворную сцену.

― Ничего не боятся? Сейчас проверим, ― и крикнул Антонычу:

― Ты перезарядил? Тогда пальни по ним ещё раз.

Грохот выстрела не заставил себя ждать. Людоеды неуклюже побежали прочь, и вскоре пропали из виду. Максим сплюнул:

― Подстреленный затих. Нам ещё разлагающегося трупа под боком не хватало. Надо теперь его закапывать, время терять.

Костик в ответ хитро улыбнулся:

― Закапывать? Это ещё зачем? Ночью дружки вернутся и утащат его отсюда сами – это ж им запас еды на неделю.

Максим ещё раз сплюнул, но согласился с Константином. К тому же, кто захочет возиться с трупом каннибала, да ещё больного этой экзотической болезнью «куру»? Ясно, никто. Так что, пусть доедают. Максим с Костиком спустились к подножию опоры. Общинники с лопатами были ещё заметно взволнованы. Максим понял, что снизу им плохо была видна вся картина развернувшейся трагедии. Поэтому он успокоил их:

― Антоныч пуганул их как следует из обоих стволов. Теперь не вернутся. Бр-р, ну и мерзкие же людишки теперь бродят.

За спиной раздался голос майора, прибежавшего на выстрелы со своего поста:

― Эти не вернутся, а другие точно ещё наведаются. Сейчас таких по полям, лесам и дорогам столько шатается, что их как тараканов надо химией травить. Или как Леших травить пытались, когда всю траву с листвой повыжгли. Так что, без гостей скучать не придётся.

Максим был немного ошарашен неожиданно зазвучавшей сзади речью майора. Не её смыслом, а просто самой внезапностью звука грубого майорского голоса. Это, как если на ухо без предупреждения крикнуть – хочешь, не хочешь, а дёрнешься испуганно. А тут ещё случай с больными людоедами нервы расстроил.

Майор же, по всей видимости, решил, что изумлённое выражение лица Максима – следствие его короткого выступления. Поэтому решил успокоить бригадира:

― Да ничего – придут, и тех прогоним. Патроны в запасе имеются, слава Лешим.

Но Максим, тем не менее, не разделял благодушной уверенности майора. С этого дня он решил усилить ночные караулы. Теперь одновременно бодрствовали по двое – так, на всякий случай. Самое интересное, что Костик оказался прав, и к утру убитого каннибала на поле уже не было. Максим старался не думать о дальнейшей судьбе пропавшего тела, но от завтрака отказался – неаппетитные мысли сделали своё чёрное дело.

Но, несмотря ни на что, дело двигалось более чем успешно. Ведущий приучил общинников к безусловному подчинению и дисциплине. Уж как он это сделал, Максим не знал, но от работы мужчины не отлынивали. Считая бригадира полновластным представителем Ведущего и, значит, проводником воли Леших, общинники беспрекословно исполняли все его указания.

К концу недельной вахты землянки были готовы. Вернувшись в общину за провиантом и ножовочными полотнами, спустя два дня бригада вновь была у «своей» высоковольтной опоры. Ведущий пошёл навстречу Максиму, и оставил бригаду в том же составе. Проверенные люди, как-никак, а это не так уж мало для успешной совместной работы.

Максим посмотрел на табличку с черепом, пронзённым красной молнией. «Не влезай – убьёт!» ― гласила лаконичная надпись. Мужчина тут же вспомнил замечательные таблички, с предупреждением беречься атак из космоса. А ведь некоторые считают, что эти таблички, обрётшие популярность не без его, Максима, участия, стали причиной вторжения Леших. А уже кровавый разгул этих чудовищ стал причиной, царивших теперь в мире, голода и опустошения.