Роковые женщины советского кино

Время учебы в институте запомнилось Догилевой с самой лучшей стороны. Во-первых, там она впервые серьезно влюбилась. Ее избранником оказался недавний одессит Юрий Стоянов, который теперь известен как юморист, участник телевизионного «Городка». В молодости он был красив: с волосами до плеч, светлый, голубоглазый, стройный. Романы у него в ту пору происходили один за другим, поэтому неудивительно, что на него обратила внимание Догилева. «Юра был высоким, красивым, искусно фехтовал, хорошо одевался. На первом курсе мы вместе репетировали, и на почве этих репетиций у меня приключился роман. Мы делали какие-то идиотские этюды в духе нынешних латиноамериканских сериалов, а педагоги даже не стали их разбирать и оценивать – видно, слишком уж все виделось муторным. И я бросила Стоянова, потому что решила, что наш всамделишный роман мешает учебе. Что, кстати, так и было. Он долго-долго страдал, а потом женился…»

Что касается творчества, то в студенческих отрывках Догилева играла в пьесах Шекспира, Ануя, Фриша, О’Нила и считала себя актрисой на роли западных лирических героинь. Правда, мысли о будущем омрачало одно «но» – в столичные театры студентов ГИТИСа брали неохотно, считая этот институт плохой школой. Поэтому большинство выпускников ГИТИСа трудились в провинциальных театрах. На эту же участь рассчитывала и Догилева.

В 1978 году, перед окончанием института, она стала заранее подбирать себе театр и остановила свой выбор на Минском драматическом русском театре. Набралась смелости однажды позвонила туда. «Вас беспокоит студентка ГИТИСа Татьяна Догилева. Могу я поговорить с главным режиссером?» – уверенным голосом произнесла она в трубку. На том конце провода воцарилось молчание, которое затем было прервано недоуменным вопросом: «Зачем вам понадобился главный режиссер?». «Я хочу у вас работать», – ответила Догилева. Последнюю фразу она произнесла с такой твердостью в голосе, что ее невидимый собеседник и подозвал к трубке главного режиссера Бориса Луценко.

Судя по всему, тот разговор произвел хорошее впечатление на режиссера, и он дал свое предварительное согласие на приезд Догилевой в Минск. Затем, когда театр оказался на гастролях в Москве, Луценко встретился с Догилевой воочию и окончательно утвердился в правильности своего решения. Мысленно Догилева уже собирала вещи, прощаясь с Москвой, как вдруг в дело вновь вмешался Его Величество Случай.

Ее дипломным спектаклем был «Много шума из ничего» В. Шекспира, в котором она играла Беатриче. Игра Догилевой произвела настолько потрясающее впечатление в театральной среде, что она получила приглашения сразу в несколько театров: в ленинградский БДТ, московский ТЮЗ, на Малую Бронную и в «Ленком». Отмечу, что самой Догилевой больше всего хотелось играть у Георгия Товстоногова в БДТ. Однако в Ленинград ей поехать было не суждено – вмешались личные дела: она в то время готовилась выйти замуж и не могла покинуть Москву. Татьяна остановила выбор на «Ленкоме», куда ее звал режиссер Марк Захаров (он пообещал ввести ее на главную роль Нели в спектакль «Жестокие игры» по пьесе А. Арбузова).

Татьяна Догилева вспоминает: «Пьеса была найдена раньше меня. Но Захаров – человек хитрый, осторожный. Он никогда не говорит: «Ах, талант! Ах, берем!». Он вызвал меня и довольно прохладно сказал: «У нас есть роль, и есть на эту роль актриса. Попробуйте порепетировать и вы». Я репетировала, но окончательного приглашения в труппу все не было и не было. Только когда Захаров точно узнал, что меня берут в БДТ, я это приглашение получила. Самое интересное, что в БДТ к тому времени уже вывесили распределение ролей, и я была в главной роли…»

Что касается тогдашнего замужества Догилевой, то сама она называет его «полным бредом». Она тогда снималась в фильме, съемки велись на юге, ранней весной. На фоне моря и пальм романтическая душа Тани расцвела. За ней начал ухаживать член съемочной группы по имени Александр (он носил в кадре «хлопушку»), в которого Догилева не только влюбилась, но и вышла за него замуж. Жить молодые стали в коммуналке – крошечной комнате, которую выделил мелькомбинат отцу Татьяны. Однако роль жены Догилева играла недолго – всего три месяца.

«Весна закончилась, и я стала сомневаться, что это именно та половина, о которой я мечтала. А еще через три месяца поняла, что непременно удавлюсь, если буду и дальше с ним жить. Он симпатичный человек, я не имею к нему никаких претензий. Когда потом несколько раз случайно встречались, мне было даже приятно его видеть…»