Роксолана. Королева Османской империи (сборник)

— А мне сказали: вон султанша. А я знаю, что это ты. Все знаю.

Настя велела Али привести хозяина бригантины. Вскоре появился низенький толстяк с выпученными черными глазами. На арабском языке Настя сказала, что хочет выкупить у него всех рабов-славян. Упал на колени толстяк, слезно умолял пожалеть его, потому что на галере сорок два казака, а таких крепких гребцов он сейчас нигде не возьмет. Поэтому сидеть ему в Босфоре год… Но когда золотоноша султанши подал толстяку драгоценные камни, кошельки с золотыми дукатами, владелец бригантины быстро согласился.

А на берег, пошатываясь и потирая изъеденные кандалами ноги, сходили гребцы. Они падали на колени перед Настей, рыдая, желали ей здоровья и долгих лет жизни.

…Еще солнце не взошло из-за дальних морских просторов, а на одной из галер в Босфоре заскрипела якорная цепь. Затрепетали паруса, дружно поднялись над водой весла. Многочисленная стража ревностно проверяла бумаги. Но все было в порядке. Султанская печать утверждала: галера берет курс на Кафу. Али-паша везет важные указания Сулеймана Крымскому ханству.

Корабль отправляется.

На берегу, кутаясь в голубую индийскую шаль, стоит Роксолана. Удивляется стража: сама султанша так рано провожает корабль, идущий по обычным делам.

А Роксолана знала больше. На галере — дядька Максим, сейчас уже дед Максим, и еще сорок выкупленных рабов. А еще — Иван Кочерга, поседевший, старый драгоман, который решил умереть в Украине. Ведет корабль Али, ставший уже пашой, — могучий воин Андрей, который тоже пожелал вместе с отцом убежать в незнакомую, но родную Украину.

В море галера повернет на Очаков, войдет в устье Днепра, спокойно пройдет между турецкими крепостями, расстреляет из пушек растерянную стражу — и вверх по Днепру, к каменному гнезду запорожцев — Хортице.

Роксолана. Старинная гравюра

Вернутся все на священную родную землю. Вернется и старый Кочерга в родной Переяслав, долго не будут узнавать его родные, так и останется он там под новой фамилией — Драгоман. Али-паша станет Андреем Пашой — славным запорожским куренным, а затем и полковником, который будет водить победителей в славные походы. А дядька Максим Некора — дед Некора, дед Турок (так будут звать его теперь) — возьмет в руки кобзу и пойдет в родной Канев. Пройдет он много сел и городов. Будет петь на площадях о славной украинке Насте из Рогатина, которая освободила из плена тысячи украинцев, а еще белорусов и московитов, армян, грузин, поляков. Найдет дед Некора внуков в своем Каневе и будет им рассказывать до конца дней своих о дальних странах, в которых навеки затерялись среди чужих племен и народов славные сыны Украины…

Только Настя Лисовская оставалась на чужбине.

«Неужели здесь мне придется и умереть? — думала она, стройная, красивая женщина, полная сил и энергии, провожая в то утро галеру с последними своими земляками. — Неужели больше не увижу своей земли? Золотой ржи в поле. Голубого неба. Неужели не услышу колокольного звона, не увижу женщин в вышитых сорочках, нежных и приветливых? Неужели не услышу языка родного? Нет, услышу, увижу, если… если мой Селим станет султаном. И пойдет на Крым, сокрушит его, сравняет с землей татарские крепости. Тогда уже и я приеду в Украину.

…А Селим сможет стать султаном, если его не убьет Баязид. И если самого Баязида не станет…»

Глубоко задумалась Настя Лисовская, стоя у Босфора.

А отправляя через несколько дней Селима на охоту, надела ему под рубашку серебряную кольчугу. Приказала ни на шаг не отходить от старших братьев и немедленно обезглавить того, кто… стрельнет в него из лука.

Совет был своевременный. Во время одной из охот ударилась стрела о спину Селима и отскочила. Бросил какой-то слуга. Селим сразу же подскочил к нападавшему и отрубил ему голову.

— Слуги Баязида хотели убить Селима, — сказала вечером Настя султану. — Баязид ненавидит его и меня. Рано или поздно он убьет Селима и меня… Да разве ты не видишь, великий Сулейман, Баязид дружит с персами, твоими врагами!

— Да, — печально кивнул султан.

— Он женат на персидской царевне, имеет от нее сына… А персы бунтуют, восстают против тебя, владыки мира…

— Бунтуют! — крикнул Сулейман, которого распалили Настины слова.

— К тому же в руках Баязида преданная ему армия.

И это хорошо знал султан: войско очень любит Баязида — веселого, простого, хорошего начальника, храброго полководца.

— Пущенная в Селима стрела — это только начало измены и заговора. Баязид хочет сбросить и тебя с престола, стать самому султаном. Для этого ему надо уничтожить Селима и меня…

Видела Настя: Сулейман свирепствует, веря ей.

— Что ты советуешь сделать с Баязидом? — спросил он.

О, она только этого и ждала! Прошло уже двадцать лет, но чувства Сулеймана к Роксолане не остыли. Не знал он других женщин, кроме нее. А она была не только хорошей женой, но и первой женщиной Востока и Европы. И это очень нравилось султану. Она была бессменным советчиком султана…

— Баязида надо казнить! — сказала Настя. И ее не подвел голос, не задрожал от страха.