Роксолана Великолепная. Жизнь в гареме (сборник)

Впереди Роксолану ждало еще одно испытание. Рана, полученная смертью Джихангира еще болела. Только нельзя было с головой надолго погружаться в это горе. Два сына, которые остались у нее, уже ей не принадлежали. Сыновей двое, а трон один. Об этом Роксолана не прекращала думать ни днем, ни ночью. Она хорошо знала законы этого государства, в определенной степени олицетворяла его.

Повлияла на султана, но не на законы, пришедшие из прошлых веков. Поэтому любимец Селим все еще находился в опасности. Оставался еще один брат Селима, который не утратил надежды взойти на престол. Он догадывался о планах отца и матери, чувствовал угрозу своей жизни. Законы наследства оставались и гарантировали дорогу в будущее только одному потомку. Жестокость выбора. Поэтому Баязид решил покинуть страну вместе с гаремом, детьми. Он нашел прибежище в соседнем Иране.

Роксолана давно сделала свой выбор. Понимая, что Баязид представляет угрозу для Селима, уговорила султана начинать переговоры с иранским шахиншахом. Тот должен был выдать Баязида при любых обстоятельствах. Переговоры длились долго, но все же Сулейман получил головы сына и пятерых его малолетних детишек в обмен на одну из захваченных турками провинций. Кровавый путь к султанскому трону было проложен.

Есть версия, что Роксолана не дожила до этого жестокого события. Хотя все было очень просто и очевидно: прожила Анастасия всего пятнадцать лет, а всю оставшуюся жизнь умирала. Смерть постепенно одержала победу над жаждой жизни, так как была она кровавой, коварной, жестокой. В последние свои годы Роксолана часто болела. В период ее болезни Сулейман приказал сломать и сжечь все музыкальные инструменты во дворце, чтобы не нарушать покой своей возлюбленной.

Ничего не могли сделать султанские доктора и отступали в отчаянии. Они не догадывались, что это умирала не великая султанша Хасеки, а та улыбающаяся рыжеволосая девочка, которая почти сорок лет назад дала себе обещание выжить, выстоять, сохранить достоинство. Предотвратить этого не мог ни один доктор в мире.

Сулейман чувствовал себя бессильным, был в отчаянии. Не отходил от Хюррем, может, в мыслях обращался к своему всемогущему Богу и просил вернуть здоровье Роксолане на любых условиях. Но смерть была неподкупной. Завоевал полмира, а терял дорогого человека и был бессилен это изменить. Над султаншей читали Коран, а она, обессилев, закрыла глаза и вспоминала слова псалмов… В последний момент вернулась во времена, когда девочкой носила на шее цепочку с золотым крестиком. Казалось, это было не с ней. Такое тяжелое бремя судьбы.

Когда Роксолана умерла, Сулейман был безутешен и плакал на глазах своих подданных. Он не боялся потерять их уважение. В этот момент он не мог думать о своем величии. 15 марта 1558 стало для него черным днем — остановилось сердце любимой. Конец безмерной любви, сильной страсти. Ушла из жизни великая султанша, необыкновенная женщина. Сообщая об этом, послы европейских государств выражали уверенность в том, что изменений в политике османов не будет. Ведущие посты по-прежнему занимали люди Роксоланы, которые должны были обеспечить ее сыну путь на султанский трон.

Сергей Дяченко Бархат и сталь. Киноповесть о славянской султанше [3]

Свадебная процессия направлялась к церквушке, стоящей на холме. Случилось это в жаркий летний день на окраине городка, который утопал в яблоневых садах, купался в тихой реке Липе. На горизонте зеленела полоса леса, а перед ней раскинулись поля созревшей пшеницы, улыбающиеся небу синими васильками. Слышны свадебные песни…

Шел 1520 год. Праздновали в Рогатине, неподалеку от Львова.

Невеста — пятнадцатилетняя Настя Лисовская в белом подвенечном платье поражала своей красотой и весельем. Ее суженый Степан, старше на несколько лет, не сводил с нее глаз — видно было — влюблен без памяти.

Раздается смех, шутки, играет музыка. Только мать Настеньки, идя рядом со своим мужем, отцом Иоанном, тихо жаловалась ему:

— Пусть Бог даст счастье нашему ребенку. Но не более богоугодное дело сделала бы она, если бы пошла в монахини? Ой, пригодилась бы нашей гонимой православной церкви. У Насти большой ум… И набожная она… Сколько же тех книг перечитала… И я дала зарок — как оклемается после этой страшной болезни, станет Божьей дочерью… И она же готовилась… А тут этот Степан. Хороший парень, но…

Деревенская свадьба. Художник Ефим Честняков

— Да ладно тебе, старая, пусть ребенок радуется жизни… — Улыбался священник, потея в своей рясе. — Ты же о внуках мечтала…

— Твоя правда… — согласилась с мужем.

Молодожены с дружками приближались к церкви, когда вдруг Настя, увидев цыганку, повернулась к ней, протягивая ладонь. Мать ее так и застыла на месте.

— Настя! Да что же ты делаешь?

И даже добродушный отец Иоанн нахмурился и загудел зычным басом:

— Так не годится, дочка! Только Бог определяет твою судьбу!

Но Настя топнула ножкой и рассмеялась:

— Да чего же здесь бояться? Бог могущественнее гадалки! Не так ли, батюшка?