Роль морских сил в мировой истории

В Северной Америке региональными военными базами в начале войны были Нью-Йорк, залив Наррагансетт и Бостон. Двумя первыми базами распоряжались англичане. Это были самые важные базы на континенте благодаря своему положению, оборонительным возможностям и ресурсам. Бостон перешел в руки американцев и обслуживал, следовательно, союзников. Из-за направления, которое фактически приняла война (поскольку англичане в 1779 году проявляли активность в южных штатах), Бостон оказался вне главного театра военных действий и утратил свое военное значение. Но если бы англичанами был принят план блокады Новой Англии с удержанием линии реки Гудзон – озеро Шамплейн и сосредоточением военных усилий к востоку, то стало бы ясно, что эти три порта имеют решающее значение. Побережье к югу от Нью-Йорка – залив Делавэр и Чесапикский залив, – несомненно, представляли собой заманчивые районы для морских операций. Но ширина входов в эти заливы, нехватка удобных, легкозащитимых мест для военных баз возле моря, рассеяние на большом пространстве сухопутных сил в результате попыток удерживать так много укрепленных пунктов, нездоровый микроклимат в течение большей части года исключали для этих территорий возможность играть главную роль в планах начального этапа войны. Нет необходимости включать их в число региональных баз войны. Англичан влек к крайнему югу обманчивый огонек надежды найти поддержку среди колонистов. Они не могли понять, что если даже большинство населения там предпочитало покой свободе, то эти самые настроения удержат это большинство от мятежа против революционной власти, которой это население, по версии англичан, угнеталось. Однако именно на такой мятеж и делалась ставка – в надежде на полный успех этой дальней и в конце концов крайне неудачной операции. Региональной базой этих дальних боевых действий был Чарлстон, который перешел в распоряжение англичан в мае 1780 года, через 18 месяцев после первой экспедиции, высадившейся в Джорджии.

Главные региональные базы войны в Вест-Индии уже известны по предыдущему повествованию. Для англичан это были Барбадос и Сент-Люсия и, в меньшей степени, Антигуа. На расстоянии почти в тысячу миль находился под ветром большой остров Ямайка с обширными природными ресурсами и верфями в Кингстоне. Для союзников первыми по значению являлись Фор-Рояль на Мартинике и Гавана. Менее важными были Гваделупа и Французский мыс. Главной особенностью стратегической обстановки того времени, чертой, которая не утратила своего значения и в наши дни, был пассат с сопутствующим морским течением. Выход на ветер вопреки этим препятствиям был долгим и тяжелым предприятием даже для отдельных кораблей, но еще тяжелее для группы кораблей. Вследствие этого эскадры направлялись к западным островам с большой неохотой или тогда, когда получали заверения того, что неприятель уже отплыл в том же направлении, как было с Роднеем, отправившимся на Ямайку после битвы у островов Ле-Сент, зная, что французская эскадра ушла к Французскому мысу. При таком ветре Наветренные, или Восточные, острова становились пунктами естественных линий коммуникаций между Европой и Америкой (так же, как и региональными базами морской войны) и привлекали к себе эскадры. Отсюда также следует, что между двумя театрами военных операций, между Американским континентом и Малыми Антильскими островами, помещалась широкая центральная область, куда было небезопасно переносить крупные военные операции, если конфликтующая сторона не располагала большим превосходством в силах флота или пока не было достигнуто решительного преимущества на одном из флангов. В 1762 году, когда Англия владела всеми Наветренными островами, имея бесспорное превосходство в море, она легко совершила нападение и захватила Гавану. Но в 1779–1782 годах французская морская сила и французское военное правление Наветренными островами фактически сравнялись с английской мощью. Это развязало испанцам в Гаване руки для осуществления собственных планов в отношении Пенсаколы и Багамских островов в упомянутой центральной области[216].