Роль морских сил в мировой истории

Ошибочная политика территориальных захватов на континенте поглощала ресурсы страны. Она была вдвойне пагубной, поскольку, оставляя беззащитными колонии и торговое мореплавание, подвергала угрозе уничтожения важнейший источник обогащения, что фактически и случилось. Небольшие эскадры, выходившие в море, уничтожались сильно превосходившим их в силах противником. Торговое мореходство было парализовано, а такие колонии, как Канада, Мартиника, Гваделупа и Индия, оказались в руках англичан. Если бы это не занимало слишком много места, можно было бы привести интересные выдержки из книг, иллюстрирующие страдания и несчастья Франции, страны, которая пренебрегла морем, и растущее богатство Англии при всех ее жертвах и напряжении. Один современный британский историк выразил свое мнение о политике Франции того периода таким образом: «Франция, ввязавшись с таким воодушевлением в войну в Германии (в Семилетней войне Франция в союзе с Россией, Испанией, Австрией, Саксонией и Швецией воевала с Пруссией, Великобританией (в унии с Ганновером) и Португалией. – Ред.), отвлекла столько своего внимания и денег от военного флота, что мы получили возможность нанести по ее морской мощи удар, от которого она, возможно, никогда не оправится. Ее участие в войне в Германии аналогичным образом помешало ей защитить свои колонии, из-за чего мы захватили наиболее значительные из ее приобретений. (По Парижскому мирному договору 1763 года к Великобритании от Франции перешли Канада, Восточная Луизиана (бассейн Миссисипи), большая часть французских владений в Индии. – Ред.) Это помешало Франции защитить свою торговлю, из-за чего она была совершенно разорена, в то время как английская торговля никогда, даже в условиях самого прочного мира, не находилась в таких условиях процветания. Так что, ввязавшись в войну в Германии, Франция обрекла себя на бездействие, собственно, перед ее непосредственной ссорой с Англией».

В Семилетней войне Франция потеряла 37 линейных кораблей и 56 фрегатов – силу, в три раза большую по численности, чем весь флот Соединенных Штатов насчитывал в любое время эпохи парусного флота. «Впервые после эпохи Средних веков, – пишет французский историк, оценивая ту же войну, – Англия победила Францию в одиночку, почти без союзников, победила Францию, имевшую сильных союзников. Она победила исключительно превосходящими качествами своего правительства». Да, но эта победа была достигнута превосходящим правительством, использующим могучее оружие морской мощи – награда за последовательную политику, направленную на реализацию поставленной цели.

Глубокое унижение Франции, достигшее предела в период между 1760 и 1763 годами, в конце которого она заключила мир, является поучительным уроком для Соединенных Штатов в нынешний период упадка нашей торговли и флота. Мы избежали французского унижения. Будем надеяться, что извлечем выгоду из последующего опыта Франции. В тот же период (1760–1763) французы восстали, как впоследствии в 1793 году, и заявили, что будут обладать флотом. «Общественные настроения, умело направлявшиеся властями, заявляли о себе в пространстве от одного края Франции до другого – «Военный флот должен быть воссоздан». Корабли дарили своей стране города, акционерные общества и частные лица по индивидуальной подписке. В недавно утихших портах развернулась невероятная активность, повсюду строили или ремонтировали корабли». Эта активность получала поддержку. Восполнялись арсеналы оружия. Разного рода материальную часть привели в порядок, реорганизовали артиллерийское дело, призвали на службу 10 тысяч обученных артиллеристов и обеспечили их всем необходимым.

Поведение морских офицеров того времени мгновенно отреагировало на общественный импульс, которого на самом деле некоторые наиболее продвинутые из них не только ожидали, но и добивались. Никогда раньше патриотическая и профессиональная деятельность французских офицеров не достигала такого высокого уровня, как сразу после того, когда их кораблям приходилось бездействовать из-за пассивности власти. Так, известный французский морской офицер нашего времени пишет: «Плачевное состояние флота во время правления Людовика XV, закрывшее офицерам путь к блестящей карьере за счет смелых операций и успешных сражений, заставило их надеяться на самих себя. Учеба научила их тому, что им пришлось доказывать через несколько лет, проверяя таким образом на практике прекрасное изречение Монтескье: «Несчастье – наша мать, Благополучие – мачеха»… К 1769 году проявилась во всем великолепии блестящая плеяда офицеров, деятельность которых распространилась во все концы света и которые объяли своей работой и исследованиями все области человеческого знания. Морская академия, основанная в 1752 году, была реорганизована»[9].