Роли леди Рейвен. Том 1 (СИ)

Герцог откинулся на спинку сиденья и теперь только молча наблюдал за моей крайне выразительной в тот момент, я полагаю, мимикой. Мне очень хотелось показательно сползти с коленей, усесться напротив и с независимым видом уставиться в окно. Но, во-первых, это было бы совершенно неаргументативно и по-детски. А во-вторых, уж больно тепло и хорошо мне на этих самых коленях сиделось и больно удобно прижималось к широкой груди. Что это я должна отказывать себе в маленьких радостях только из-за того, что владелец колен и груди такой негодяй?

Долго, впрочем, раздумывать над непростым выбором и не пришлось – карета остановилась у широких мраморных ступеней здания департамента.

Дремлющий у входа вахтер даже подскочил при появлении Кьера, спросонья и по старой военной привычке отдавая честь. Герцог на приветствие кивнул.

– В скором времени полиция должна доставить труп мужчины, проследите, чтобы его разместили в морге. Криминалисты займутся им завтра.

Я вздохнула. Не то, чтобы я рассчитывала самостоятельно сегодня ночью проводить экспертизу и вскрытие, Трейт меня за это бы расчленил по-живому, и никакой герцог бы меня не спас – но внезапно пришло осознание, что завтра мне полагается выходной после дежурства, и меня здесь в принципе не будет. Можно, конечно, попробовать остаться, но начальство отправит меня домой в приказном порядке. Уж такую возможность от меня избавиться хотя бы на день Найджел Трейт не упустит.

Вспомнив, что я еще, вроде как, обижена, я повернулась и успела сделать аж целых два шага в сторону отдела криминалистики, где мне полагалось продолжить дежурство, как властный голос меня окликнул.

– Леди Рейвен. Будьте так любезны проследовать со мной в кабинет. Я хочу выслушать подробный отчет о том, что нам известно об убийстве на настоящий момент.

На третий этаж, во владения начальника департамента мы поднялись в тишине, однако стоило толстой двери из красного резного дерева закрыться за моей спиной, я все же поинтересовалась:

– Ты в курсе, что это называется использованием служебного положения в личных целях?

– Отчего же? – Кьер не торопился зажигать большие лампы, а вместо этого швырнул сгусток пламени в камин, где тут же бодро заплясали оранжевые язычки, озаряя комнату неярким, но очень теплым светом. – Я действительно хочу выслушать твой отчет. Присаживайся.

Он с такой вежливо-любезной улыбкой отодвинул для меня одно из стоящих перед столом кресел, что я тут же начала подозревать его в чем-то определенно недобром.

– Я тебе уже все рассказала. – Тем не менее, я с достоинством опустилась на предложенное сиденье. – О чем-то ещё отчитываться можно будет только после выяснения личности и детального исследования трупа, которое, я так полагаю, будет проводить уже господин Трейт и, скорее всего, без меня.

Герцог ухмыльнулся, кажется, распознав в моих интонациях нотки почти детской обиды. Он обошел свой стол и принялся пролистывать лежащие на нем бумаги одной рукой, в то время, как другая, скользила по пуговицам сюртука, неторопливо их расстегивая.

– Так я пойду? – Я взялась за подлокотники, намереваясь подняться.

– Куда? – крайне искренне озадачился Кьер, стянул сюртук и небрежно бросил его на спинку кресла. – О, Трейт, наконец, отчитался по результатам повторного, более детального вскрытия первой жертвы. Кажется, что-то новенькое. Не хочешь взглянуть?

Я ожидала, что он протянет мне бумаги, но нет. Герцог продолжал стоять, где стоял, улыбаясь как асбисский сфинкс. И я отчетливо ощутила себя мышью, которую заманивают в мышеловку ароматным кусочком сыра. Принципы, гордость и ещё не до конца испарившееся желание ответно щелкнуть его по носу твердили, что поддаваться не стоит. Но мне так отчаянно захотелось сыра…

Я поднялась, неторопливо приблизилась и, слегка потеснив начальство, склонилась над разложенными бумагами.

– Любопытно…

– Что? – Две тяжелые руки опустились по обе стороны от меня, спины коснулась грудь, а плечо тронуло горячим дыханием.

– Здесь сказано, что… – Это самое дыхание двинулось правее, обожгло не защищенную тканью кожу, приблизилось к уху. Я сглотнула и продолжила, не обращая внимания на участившееся сердцебиение. – Что есть новые детали о личности…

– И? – Грудь прижалась теснее, губы дотронулись до мочки, не поцеловав, а просто прихватили на мгновение, и тут же выпустили и едва ощутимо прочертили линию вдоль шеи.

– Мужчину в дружеских кругах звали Добрый Старый Виски, и он был завсегдатаем и… – Линия прочертилась обратно вверх, на этот раз кончиком носа. Кьер зарылся им в чуть влажные от дождя волосы, а правая рука оторвалась от столешницы и легла мне на талию. Говорить ровно становилось все сложнее. – И известным все в тех же дружеских кругах пропойцей, рекорды которого по количеству выпитого побить мало кому удавалось.

– И почему это любопытно? – пальцы с талии медленно поползли в сторону пуговиц блузки.

– Убийца ведь вырезал ему печень. Можешь считать это черным криминалистическим юмором, но…