Рома, прости! Жестокая история первой любви

— Уезжайте куда-нибудь. Недельки на две. Я возьмусь за нее, вправлю ей мозги, чего бы это ни стоило.

— А если не получится? — с сомнением спросил Макс.

— Я еще пока ее мать, — твердо ответила Людмила Сергеевна. — Уж как-нибудь справлюсь.

Откровенности ради надо отметить, что она совсем не была в этом уверена. Но сейчас важно было другое: Макс приходит в норму и это надо закрепить. Так или иначе. Правдой или неправдой, не имело значения.

— Только ты мне обещай, — горячо заговорила Людмила Сергеевна, — что ты вернешься в институт и оставишь свои глупости!

— Мама, я клянусь! — Макс торжественно прижал руки к груди. — Был дурак, исправлюсь. Раз она меня любит… Йя-ха! — И он подпрыгнул каратешным прыжком, прямо из него налетел на мать и крепко обнял ее. «Совсем мальчишка! — удивилась Людмила Сергеевна. — Как эта женщина за него замуж собралась?»

— Давайте решайте, куда поедете, — повторила свою мысль Людмила Сергеевна:

— Мы от Юльки спрячемся, спрячемся… Стой! Кто идет? — таинственным шепотом заговорил Макс, согнулся и сделал вид, что крадется.

— Прекрати дурачиться! Я серьезно! Володя, — обратилась она к улыбающемуся мужу, — сделай им путевки на Кипр, что ли…

— Э, нет, — Макс моментально стал серьезным. — Мои дорогие родители! Этот вопрос мы решим сами, на свои средства. Мы уже большие мальчик и девочка.

— А сколько у вас «своих»? — поинтересовался Володя.

— На побег хватит, — храбро уверил их Макс, прекрасно знавший, что за две недели его шатаний по городу и крутых попоек в одиночку или черт знает с кем, у него остался практически нуль.

Все-таки сильно подморозило. Рита и Макс вынуждены были нырнуть в ближайшую кафешку, чтоб не замерзнуть насмерть. То была абсолютно несовременная, немодерновая, видимо, никем не приватизированная типично советская сосисочная. Они даже засмеялись, увидев грязноватые столы-стоячки, мокрые ложки-вилки (не ножи!) в сером пластмассовом поддоне, огромный металлический чан с «кофе» и грузную, мрачную тетку в грязном белом фартуке за кассой.

— Ух, ты! — восхитился Макс. — Экзотика! Рита с нежностью взглянула на него.

— Малютка! Я все студенчество в таких обедала. Тебе тогда было…

— Молчи! — он закрыл ей рот ладонью. — Эта тема исчерпана. Ты меня доведешь, ей-богу, я паспорт подделаю.

— Лучше я! — засмеялась Рита. — Только шестерка на семерку не переделывается.

— А на восьмерку? Запросто!

— Это ж сколько мне тогда? Ой, я несовершеннолетняя еще! А тебе уже исполнилось восемнадцать, тебя посадят за растление!

Так они весело болтали, выбирая на раздаче какие-то салаты, бульоны, соки… Потом, за столиком, прижавшись друг к другу, они тихонько обсуждали ближайшее будущее; дальше заглядывать пока не решались и осторожно, как саперы на разминировании, обходили тему.

— Насчет уехать, — задумчиво говорила Рита — это здорово бы! Только вдвоем, далеко от всех… Слушай, ты выглядишь, как покойник! Ты меня прямо испугал своим видом.

— Я сам себя каждый день в зеркале пугал, — глуховато ответил Макс, вздрогнув при воспоминании о последних неделях. Нет, даже не воспоминании: все тонуло в каком-то угаре, слезах, запахе водки, боли в затылке… Этих дней просто не было, они вычеркнуты, убиты. Что было? «Горе, — отвечал он сам себе. — И еще ужас и отчаяние. Вот как они выглядят.

Для меня, по крайней мере. А я, оказывается, легко ломаюсь».

— Знаешь, — сказал он вслух, — я, оказывается, легко ломаюсь. Стыдно признаваться, но какой же я сопляк.

Рита с силой сжала его руку.

— Нам надо быть вместе. И тогда мы будем сильными, никто и ничто нас не победит… Но давай о деле…

— Да, — оживился Макс. — О деле. Дело-то плохо: я нынче на бобах. Конечно, я мог бы занять…

— Погоди! Сколько у тебя бобов? У меня ведь тоже кое-что есть…

И они стали подсчитывать деньги, оставшиеся от накоплений Макса и в кошельке Риты. С учетом того, чтобы после возвращения из «бегства» не сесть на голодный паек.

— И что мы можем на эту сумму? — печально спросила Рита, когда вся арифметика была сделана. Макс хмыкнул.

— Два билета на поезд в Петербург и обратно и максимум дней пять в очень средней гостинице. Без удобств. Фе!

— Кошмар, — констатировала Рита. — Хотя Питер — замечательный город. Представляешь, я там никогда не была. И всегда мечтала…

— Значит — Питер! — твердо решил Макс.