Роман

— Можно мне в ванную — я руки испачкал о карниз, не переношу, когда руки грязные?

— Да, конечно, — растерянно ответила Алла.

Вдруг он закачался и стал нашаривать стул. Толик подскочил к нему, поддержал и усадил в кресло, приговаривая, что если голова ушиблена, нужно в койке лежать, а не Супермена разыгрывать.

Больной посидел минуту и стал вставать со словами:

— Ну-ка, парень, проводи меня, пожалуйста, в ванную.

— Во упертый, — почти восхищенно прокомментировал Толик, но все-таки повел гостя к открытой двери в ванную комнату.

— Надо бы ему переодеться, — подумала Алла, — он совершенно вымок.

В этой комнате за шторой была устроена небольшая гардеробная с комодами и большим зеркальным шкафом. Вещи ее мужа, которые он не взял с собой лежали в этом шкафу.

Отдернув занавеску, она увидела, что мужчины, прошедшие в ванную, не закрыли за собой дверь и прекрасно отражаются в зеркале.

Алла начала открывать шкаф, но остановилась: ее поразило увиденное в зеркале.

Гость и Толик открыли воду в раковине, но никто и не думал умываться. Они стояли, сблизив головы, и явно шептали что-то друг другу.

Алла попыталась расслышать их шепот, но текущая вода заглушала голоса.

Боясь, что ее поймают врасплох, она все-таки достала из шкафа сухое белье и брюки с рубашкой, и вернувшись в комнату, мужчины увидели ее поправляющей одеяла на детях.

Гость, судя по всему, пришел в себя, потому что ушел переодеваться самостоятельно, а Толик сел во второе кресло и погрузился в размышления.

Алла тоже молчала. Она никак не могла осознать увиденное в зеркале, но спрашивать у Толика не стала: история, в которую попала она с детьми перестала быть странной и становилась страшной, нужно было думать, как выпутаться из нее живыми и, если повезет, невредимыми.

Толик время от времени взглядывал на нее, но ничего не говорил. Молчание становилось тягостным, но тут Супермен вошел в комнату и сказал, что мокрую одежду развесил на сушилке для полотенец, если хозяйка не возражает.

— Хозяйка! — с горечью подумала Алла, — все вытворяют, что хотят. Кто все эти люди?!

Вслух же она произнесла что-то вежливое ничего не значащее, затем собралась с духом и спросила:

— Можно узнать, почему вы к нам таким странным образом забрались? Есть ведь двери, в конце концов, послали бы друга, чтобы он меня позвал! Вы только утром в себя пришли, разве можно вам такой акробатикой заниматься? А если бы сорвались, как бы я перед законом оправдывалась?

Гость выслушал ее и вежливо спросил:

— Могу я быть с вами откровенным?

— Ваша откровенность зависит от моего ответа? Почему? Я ведь все равно не смогу узнать, врете вы или говорите правду! Так что врите спокойно, тем более, что вы уже начали это делать.

— Когда это?!

— А когда вопрос свой задали! Такие вопросы задают, когда соврать хотят. Так я вас слушаю — чему вы хотите, чтобы я поверила?

Гость удивленно оглянулся на захохотавшего Толика и тоже хохотнул.

— А вы дама с юмором, как я посмотрю.

— Конечно, а как же! Поводов для юмора много, невозможно не острить! Чужие покалеченные люди, мертвая девушка, выдающая себя за родственницу хозяев, влезающий в окно полутруп… Просто животики надорвешь! Буря еще эта! С ума сойти можно от веселья!

— Между прочим, буря слабеет, — сообщил гость, — ветер стихает, и дождь уже не так льет.

— Почему же вы так вымокли?

— Я под водосточную трубу попал. Нижнюю часть трубы сорвало, вот и хлещет из нее на уровне карниза.

— Господи, я даже и не задумалась ни разу, что дом может быть поврежден!

— Ничего, лишь бы не разрушился.

— Типун вам на язык. Хорошо, о чем вы собирались со мной откровенничать?

— Сначала ответьте мне на пару вопросов. Ответите?

— Смотря, что за вопросы.

— Очень простые вопросы. Почему вы сказали о девушке, что она выдавала себя за родственницу? Вы ей не поверили?

— Не поверила.

Вроде бы, гость продолжал смотреть на нее, но у Аллы создалось впечатление, что он бросил на Толика молниеносный взгляд, под которым тот сжался.

— А мне поверите, если я скажу…

— Что вы троюродный дедушка хозяина? — перебила его Алла, — не поверю! Но если попросите, сделаю вид, что верю.

— Я ценю ваш юмор, но давайте говорить серьезно. Вы понимаете, что попали в серьезную переделку?

— Допустим, нет. Объясните мне.

— В этом доме спрятана чрезвычайно ценная вещь, не принадлежащая хозяину. Вернее, она принадлежала ему, но теперь она уже не его. Но он ее прячет, не хочет отдавать, а это неправильно.

— Кому он должен отдать эту вещь? Кто ее новый хозяин?

— Этого я вам сказать не могу, это секрет.

— И что же это за вещь?

— Этого я вам тоже сказать не могу — это не ваше дело.

— Да?! Вам не кажется, что говорить такое хозяйке это нахальство?

— Вы не хозяйка, вы заложница вместе с вашими детьми.

Алла вытаращила глаза и онемела от удивления. Справившись с собой, она зло спросила:

— Чьи же мы заложники?

— Этого вам тоже знать не нужно. Просто имейте в виду, что, сотрудничая с нами, сбережете жизни — свою и детей.

Сказано это было таким будничным тоном, что у Аллы мороз пошел по коже: она поняла, что человек этот ничего не преувеличивает.