Итак, совокупность представленных Булгаковым деталей достаточно четко указывает на личность Ленина как прототип образа Воланда. Но ответа на поставленный вопрос – о причинах отсутствия в нем булгаковской диалектичности – этот вывод пока не дает.
Примечание к 44 главе:
5. Дмитрий Волкогонов в статье «С беспощадной решительностью… В. Ленин» приводит эти слова социал-демократа А.Н. Потресова, который хорошо лично знал Ленина. – «Известия», 22 апреля 1992 г.
8. С Государственной библиотекой имени В.И. Ленина связан еще один эпизод в романе – описанный в главе 29: Воланд и Азазелло находились «на каменной террасе одного из самых красивых зданий в Москве, здания, построенного около полутораста лет назад». Это – помещение бывшего Румянцевского музея, где ныне помещается отдел рукописей РГБ (ГБЛ). И.Л. Галинская расценивает этот факт как подтверждение своей версии о том, что прообразом Мастера явился… украинский философ Г. Сковорода. Потому, полагает она, что именно в ГБЛ хранятся рукописи его работ!
Да, но чьи рукописи не
хранятся в ГБЛ? Кстати, как имя того, чьи работы занимают больше всего полок в хранилищах этой библиотеки? Имя, которое носила до недавнего времени сама библиотека? Если вспомнить, что по прибытии в Москву Воланд заявил, что будет работать с материалами чернокнижника Герберта, то не идет ли речь о первейшем чернокнижнике нашей страны – Ленине?11. «Огонек», № 4 -1990; при жизни Булгакова опубликовано в журнале «Наша Искра».
13. Б.В. Петровский. Власть и здоровье. «Огонек», 2-1990, c. 4.
14. Louis Fisher.
15. Н. Валенитинов (Н. Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии. Вспоминания. Москва, «Современник», 1991, с. 88.
16. Г.А. Соломон (Исецкий). Ленин и его семья (Ульяновы). В книге: Среди красных вождей. М., Современник, 1995, с. 453.
18. В.И. Ленин. Лев Толстой, как зеркало русской революции. ПСС, т.17, с. 206-213.
19. В.И. Ленин. Толстой и пролетарская борьба. ПСС, т. 20, с. 71.
Глава XLV. От Иегудила Хламиды до Воланда
Трагическое безумие Ленина даст тему не одному драматургу грядущих столетий.
Если дьявол существует и вводит меня в искушение, то это – во всяком случае не «мелкий бес» эгоизма и тщеславия, а Абадонна, восставший против творца, равнодушного к людям и лишенного таланта.
Положительным типом для Горького был протестант.
Изложенные построения вряд ли можно считать завершенными без ответа на вопрос, суть которого сводится к следующему. Поскольку «роман в романе» и образ Иешуа явились продуктом пародирования, то, по законам жанра, мы вправе рассчитывать на наличие адекватной пародии и в данном случае.
Как показано выше, многочисленные штрихи указывают на личность В.И. Ленина как прототип образа Воланда. Однако отмеченная его парадоксальность свидетельствует, скорее всего, что писатель замыслил нечто большее, чем тривиальную сатиру на «злодейски гениального Ленина». К одному из парадоксов, связанных с этим образом, можно отнести, в частности, явно преднамеренное, хотя и лишенное диалектических переходов переплетение в одном персонаже сатанинского с божественным, что выливается в конечном счете во взаимный обмен функциями между Спасителем и антихристом (чего стоит, например, исполнение сатаной-Воландом во время шабаша причастия – функции Сына Божия; с другой стороны, пассивное всепрощенчество Иешуа привело к гибели Москвы, которую, как и Иерусалим когда-то, накрыла тьма).
О наличии этого парадокса в романе отмечал в свое время А.З. Вулис: «Явный парадокс, единогласие непримиримых – по Священному писанию – оппонентов: сатаны и Христа, Христа и сатаны»