Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение

И, прежде чем перейти к вопросу о том, как преломился булгаковский замысел в образе, наделенном сатанинским имечком «Мастер», не лишним будет упомянуть, что сам Булгаков совершенно четко и однозначно выразил свое эстетическое кредо относительно содержания понятия о мастерстве в художественном творчестве еще в своей критической статье, посвященной творчеству Юрия Слезкина. В этой статье, впервые опубликованной в 1922 году в журнале «Сполохи», критическому осуждению была подвергнута именно безупречно-мастерская манера письма Слезкина. К сожалению, эта статья не была включена в пятитомное собрание сочинений Булгакова; в наши дни она была опубликована в сборнике «Багровый остров. Ранняя сатирическая проза» – М., «Художественная литература», 1990 г.

Содержание и направленность этой статьи Булгакова свидетельствует о том, что отношение писателя к вопросу о «мастерстве» совпадало с позицией Пушкина, Грибоедова, Бунина и была прямо противоположной той, которой придерживались Писарев, Луначарский, Горький. Полагаю, что, поскольку Булгаков достаточно недвусмысленно проявил свое отношение к этому вопросу, дальнейшие попытки позитивного толкования понятия «мастер» применительно к содержанию романа « Мастер и Маргарита » могут только еще дальше уводить исследователей от истины.

Примечания ко второй главе:

1. А.М. Горький. Рабочий класс должен воспитать своих мастеров культуры. «Известия», 25 июля 1929.

2. Г.А. Лесскис. Комментарии к роману « Мастер и Маргарита », в «М.А. Булгаков. Собрание сочинений в пяти томах» – М., «Художественная литература», том 5, с. 650.

3. П. Горелов. Одиночный замер, или Возвращение Варлаама Шаламова. «Литературная газета», 16.01.91, с. 2.

4. Н.Я. Мандельштам. Воспоминания. М., «Книга», 1989, с. 137.

5. М.О. Чудакова. «Памяти Елены Сергеевны Булгаковой. Архив М.А. Булгакова. Материалы для творческой биографии писателя» – Записки ОР ГБЛ – вып.37, 1976, с. 95, 112.

6. Елена Булгакова. Дневник Елены Булгаковой. М., «Книжная палата», 1990, с. 139.

7. Н.Я. Мандельштам. Указ. соч., с. 195-197.

8. Там же, с. 140.

9. Б. Сарнов. «Заложник вечности (Случай Мандельштама)» – «Огонек», № 47-1988.

10. П. Горелов. Указ. соч.

11. И.А. Бунин. Великий дурман. Из лекции, прочитанной в 1919 году в Одессе. «Литературная газета», 18.09.91, с. 9.

12. И.А. Бунин. Воспоминания. «Наш современник», № 11, 1990, с. 182.

13. Петр Пильский. Затуманившийся мир. «Грамату Драугс», Рига, 1929.

14. М. Алданов. Из иконоборца он стал советской иконой. Статья написана в эмиграции, ее текст опубликован в «Литературной газете» от 24 марта 1993 г., с. 6.

15. В.В. Вересаев, с которым Булгаков тесно общался в период создания романа, в начале века поддерживал контакты с Горьким и окружающими его писателями; о том, что имя Горького неоднократно фигурировало в беседах Булгакова и Вересаева, свидетельствует их переписка.

16. Подобные заявления Зайцев делал в 1863-65 гг.; приведенное высказывание содержится в его рецензии на «Историю французской литературы» Ю. Шмидта («Русское слово», 1864, кн. 3).

17. Писарев, Д.И. Пушкин и Белинский. Собр. соч. в 4-х томах, т. 3, с. 373. М., ГИХЛ, 1956.

18. М.О. Чудакова. Указ. соч., с. 111.

19. Л.К. Чуковская. Отрывки из дневника. В сборнике: «Воспоминания о Б. Пастернаке». М., «Слово – Slovo», 1993, c. 438.

Т.А. Рогозовская, ведущий специалист Музея М.А. Булгакова в Киеве, любезно откликнулась на просьбу автора об уточнении происхождения этой записи. Связавшись с Лидией Корнеевной (ноябрь 1994 года), она выяснила, что эта булгаковская фраза была занесена ею в дневник со слов Елены Сергеевны Булгаковой.

Глава III. От Ивана Николаевича до Иванушки, или Почему Мастер не заслужил «света»?

Пора сорвать маску, что он великий художник. У него, правда, был талант, но он потонул во лжи, в фальши.

И.А. Бунин1

Я утратил бывшую у меня способность описывать что-нибудь.

Мастер2

Все рассуждения о позитивности образа Мастера строятся исключительно на содержащемся в тринадцатой главе его собственном рассказе Бездомному в клинике. Рассказе, следует отметить, непоследовательном и во многих моментах противоречивом. Авторские же характеристики, если они не согласуются со сложившимся стереотипом, почему-то не принимаются во внимание.

Первое, на чем необходимо остановиться, – изжеванный вопрос о названии тринадцатой главы – «Явление героя», в которой Мастер впервые вводится в поле зрения читателя. На то, что глава носит «инфернальный» номер, обращают внимание многие исследователи, – не делая, правда, из этого никаких выводов относительно как содержания главы, так и истинной роли самого «героя».