«Роман-газета». Век великой литературы

Немало номеров журнала было посвящено истории русской литературы, знаменитым писателям: А. Чехову (Памяти Чехова), «Хранители России» – в этом сборнике известный критик и литературовед В. Бондаренко проанализировал творчество самых популярных писателей современной России, большинство из которых являются авторами «Роман-газеты», «У нас была великая литература» (автор – В. Огрызко).

В юбилейный год редакция журнала провела ряд встреч с читателями и авторами в Москве, Санкт-Петербурге, Минске, Новгороде, Коломне, Вологде, Кимрах и других городах страны.

На этих встречах много говорилось о судьбе книги в современной России. Увы, часто высказывалось мнение, что книга – натура уходящая. Цифра теснит букву. Электронный текст идет на смену «живой» книге. Образ книги или журнала – уникальное единство шрифта, обложки, иллюстраций, предисловия и послесловия, то есть все то, что делает книгу или журнал произведением искусства, – исчезает на наших глазах, как некогда исчезли телевизоры с линзами, катушечные магнитофоны, кассетные видеоплееры.

Глобализация изменила саму сущность книги. Логика глобализации такова, что если люди во всем мире едят одинаковые продукты, смотрят одинаковые новости и рекламу, они должны читать одни и те же книги. Национальные литературы сегодня в глубоком кризисе. А если не развивается национальная литература – теряет динамику, аромат и живость национальный язык. В двадцатые годы прошлого века великий русский ученый А. Л. Чижевский писал, что «русский язык объят пожаром».

Сегодня литературный русский язык «догорает» в «массовой» литературе.

Но книга или журнал – это не только товар. Это – термометр, с помощью которого определяется здоровье общества. Что он сегодня показывает?

Во-первых, что книжная продукция стала в России предметом роскоши. Причем цена книг запредельна именно для тех, кто их читает, – молодежи, интеллигенции, пенсионеров. Во-вторых, что книга не кормит писателя. Авторские гонорары, за исключением тех, которые выплачиваются под специальные «издательские проекты» типа детективных серий или приключений Гарри Поттера, ничтожны.

Дороговизна качественных, но лишенных рекламной раскрутки книг, съеживающиеся подобно шагреневой коже тиражи «толстых» журналов ставят под вопрос само существование профессии писателя.

Рынок «опустил» книгу на дно человеческих страстей. «Рейтинг продаж» – зеркало, в которое смотрится общество. Рейтинг оставленных без рекламы, а потому прозябающих в «неликвидах» талантливых книг – отложенная добродетель общества, которому сегодня не нужна книга, над страницами которой надо думать.

Но это не может длиться долго.

Литература, живое слово писателя существуют до тех пор, пока у них есть читатели и ценители.

Роман человека и книги будет длиться вечно!

Юрий КОЗЛОВ,

писатель, главный редактор журнала «Роман-газета»

Роман-газета 1927–1938

Алексей Новиков-Прибой Цусима Фрагмент

Я получаю назначение

Сентябрь укорачивал дни и удлинял ночи. По утрам чувствовалась приятная прохлада. Прозрачнее становились дали, яснее вырисовывались берега, омываемые водами Финского залива. Вчера учебно-артиллерийский отряд вернулся из плавания в Кронштадт и, отсалютовав семью выстрелами крепости, бросил якорь на большом рейде. Отряд возглавлял флагманский крейсер 1-го ранга «Минин», на котором я проплавал в качестве баталера летнюю кампанию 1904 года. Кончалась наша кампания. Ожидали приказа главного командира Балтийского флота втянуться в гавань и разоружиться. И наши корабли останутся там на всю зиму, скованные льдами до следующей весны. А мы переселимся во флотский экипаж, в огромнейший трехэтажный кирпичный корпус, что стоит на Павловской улице.

Был полный штиль. Безоблачная высь по-летнему обдавала теплом. На востоке смутно обозначался Петербург, подернутый сизой дымкой. А если посмотреть в обратную сторону, то перед взором, постепенно расширяясь, все просторнее развертывался водный путь. Он вел к Балтийскому морю, исчезая в безбрежности и отливая свинцовым блеском. Там, в солнечных лучах, мерещился Толбухин маяк, как одинокий перст, показывающий курс морякам.

Из Кронштадта, из Петровского парка, оттуда, где стоит памятник первому создателю русского флота, докатился до нас выстрел пушки, возвестивший полдень. На кораблях, отбивая склянки, зазвонили в колокола. Вместо послеобеденного отдыха я ушел на бак уселся на палубу и, привалившись к чугунному кнехту, занялся чтением газет. Вокруг меня, слушая чтение, расположилось десятка три матросов, все в парусиновой одежде, все босые. Одни сидели в различных позах. Другие лежали, подложив кулаки под голову. Война с Японией возбудила особый интерес к газетам.