Роман на миллион

Очнувшись, я еще какое-то время думала, что мне все приснилось: и Ромино возвращение, и этот проклятый поцелуй, и звонок Тимура, однако, как только глаза привыкли к темноте, стало понятно, что либо мне ничего не приснилось, либо сон продолжается. Потому как находилась я в небольшой комнатке без окон. Лежала на добротном матрасе, но это был единственный предмет, вообще находившийся здесь. Правда, еще была дверь. Связана я не была, потому, немного поразмышляв, стоит прикидываться мертвой или обнаружить себя, решилась на второе. Правда, предварительно постояла минут десять возле двери, прислушиваясь. За ней доносились приглушенные мужские голоса, словно бы там шел обычный дружеский разговор. Я аккуратно потянула на себя дверь, но она оказалась заперта, что, впрочем, не удивляет. Поняв, что ждать у моря погоды можно долго, а разведать, что к чему, не помешает, я постучала в дверь, понадеявшись, что этот поступок впоследствии не выйдет мне боком.

Голоса стихли, почти сразу заскрежетал замок, и я чуть отошла в сторону. На пороге стоял огромный парень, ростом под два метра, и в ширину столько же. Он мог пристукнуть меня одним своим кулаком, до того здоровые они были. Я щурилась и отчаянно моргала, то ли пытаясь привыкнуть к свету, то ли просто от страха. Он, хмыкнув, посторонился и даже сделал приглашающий жест.

– Вы знаете, я передумала, – заметила я, отступая еще на шаг.

– Поздно, красавица, – снова хмыкнул он, – выходи.

Ничего не оставалось, как повиноваться, ибо есть люди, на которых достаточно раз взглянуть, чтобы понять, что не стоит им перечить. Я вышла и оказалась в просторной гостиной, по всей видимости, меня заперли в кладовке. Это почему-то показалось обидным. Гостиная, в которую я попала, была большая, но почти не обставленная. В центре стоял диван, напротив два кресла, а между ними журнальный столик. Чуть поодаль на тумбочке телевизор, и на этом все. Правда, на окнах висели плотные тяжелые шторы, в данный момент задернутые, что навело меня на мысль о желании скрыть происходящее внутри от посторонних глаз. На диване сидел тот самый молодой человек, который так нехорошо со мной поступил на лестнице. Уверена, идея положить меня в чулан тоже принадлежала ему. Вообще-то, он был даже симпатичным: лет тридцати, русые волосы, темные красивые глаза. Увидев меня, он улыбнулся, и на щеках у него появились ямочки, которыми, уверена, он свел с ума не одну женщину. Однако, я его чарам не поддалась, делая неприступный вид. Здоровяк тем временем легонько подтолкнул меня в спину, так что я буквально долетела до кресла и постаралась в нем утонуть. Красавчик улыбнулся и доверительно сказал:

– Вы его не бойтесь, он только с виду большой и страшный, а на самом деле совершенно безобиден.

"Ну, конечно, – подумала я про себя, – а я в таком случае дирижер симфонического оркестра".

Правда, вслух сказала другое:

– Я очень рада, – и это, кстати, окажись слова парня правдой, тоже не было бы ложью. Здоровяк расположился на диване рядом со своим приятелем, и они вдвоем уставились на меня, ей Богу, только лампы в глаза не хватало. Молчание затягивалось, я уже рассмотрела всю окружающую меня обстановку и самих обитателей, а они все пялились. Наконец, здоровяк выдал:

– Хороша.

Это ему столько времени понадобилось, чтобы разглядеть, что я симпатичная? В таком случае можно разбивать лагерь. Второй на эти слова усмехнулся:

– Он всегда имел вкус на баб.

После этого они опять замолкли, а я даже стала постукивать пальцами по обивке кресла, потому что происходящее наводило тоску. Однако, их ни молчание, ни постукивание, кажется, не волновало, и я, не выдержав, поинтересовалась:

– Вы кто?

Мужчины переглянулись, и красавчик сказал:

– Я Кирилл, а это Вова.

Исчерпывающе. Мы снова погрузились в молчание, на этот раз я не выдержала быстрее.

– Зачем вы меня похитили? Я же обычная девушка, и мои родители совсем не богатые люди. Хотя, уверена, они попытаются найти необходимую сумму в кратчайшие сроки. Кстати, вы им уже позвонили? Если нет, я могу сама позвонить.

Телефона у меня, само собой, не оказалось, а они ответить не пожелали, потому снова воцарилось молчание. Видимо, мое присутствие на них так действовало, пока я сидела в кладовке, они же трепались без остановки. В конце концов, я решила отдаться на волю судьбе и уже начала впадать в дрему, когда красавчик вдруг высказался:

– Пора бы ему объявиться.

– Я тебе сразу сказал, давай надавим на девчонку.

Вове надавить на кого бы то ни было, как раз плюнуть, а я девушка довольно хрупкой комплекции, потому откровенно занервничала.

– Не надо меня давить, – сказала им, – давайте по-хорошему поговорим. Мы современные люди, значит, должны уметь договариваться. За окнами двадцать первый век.

Они посмотрели на меня в удивлении и переглянулись. Вова взглянул на друга вопросительно, тот только плечами пожал, но потом повернулся ко мне:

– Ты знаешь, где Игрок?

– Кто? – не поняла я в первый момент.

– Вот и поговорили, – вздохнул Вова, сжимая кулаки, отчего я заголосила.