Роман на мою голову

– Надеюсь, никто, кроме нас, здесь не говорит по-русски, – тихо сказала я, заливаясь краской.

– Ой, не включай снова монашку, – пробурчал сонно Ромочка. – Кстати, будет быстрее, если душ мы примем вместе.

Ксения, видимо, подумала, что не проснуться мы не могли после ее выступления, и ушла. Быстро принять душ не получилось, зато получилось с удовольствием. И в ресторане на первом этаже, где нас уже ждали, все, кажется, догадались, почему мы задержались. Тимур Оскарович даже не удержался:

– Сынок, ты, наверное, жениться собрался.

– Папочка, у тебя маразм, наверное, начинается.

Буду считать, что это был не намек на то, что на роль жены я не подхожу, а просто очередной выпад в сторону Тимура Оскаровича.

После завтрака мы загрузились в арендованную машину и поехали по карте черт знает какой давности. Нам попадались по пути небольшие поселки, которые с каждым десятком километров появлялись все реже. Внизу раскинулось море, и я даже временами забывала, что мы не простые туристы.

По дороге никто не строил предложений, найдем мы что-то или нет. Наверное, все пребывали в том самом предвкушении. Впрочем, мне тоже разговаривать не хотелось, хотя внутри меня что-то переполняло. Что-то смешанное, не поддающееся описанию.

– Нам надо здесь повернуть, – сказал Тимур Оскарович, притормозив.

– Но здесь нет поворота, – возразила Ксения.

– Пройдем пешком, – решил Ромочка.

Понятно, что местность изменилась за такой период, но как бы нам шеи не посворачивать.

Оставив машину на остатке поворота, чтобы не мешать другим проехать, если здесь, конечно, кто-то вообще ездит, мы прошли через кусты на возвышенность. И здесь кусты никак не отпускали Ромочку и Федю.

Стоило нам только подняться, как Ромочка привычно усмехнулся, будто что-то понял.

– Я был здесь. Только заезжали мы с другой стороны, вот и не сразу сообразил. Там остатки жилища монахов, – указал он вправо.

– Кажется, нам именно туда и надо, – снова посмотрел на карту Тимур Оскарович.

– Тогда вперёд! – ринулась в бой Ксения и быстрым шагом, несмотря на неудобства, пошла к руинам здания.

Может, гробница царя Соломона там и находится? Например, в подвале? Да ее бы тогда сто раз уже нашли. Так что вряд ли повезет именно нам.

Остатки монастыря или чего-то там подобного располагались почти у самого обрыва, ведущего к морю. И стоило мне их увидеть, как я теперь точно поняла, что ничего нам не светит. Старый фундамент, заросший травой, камни, торчащие из нее, которые, видимо, когда-то были стенами. И не одна я догадалась, что искать бесполезно.

– Может, этот монах начертил карту к своему дому? – предположил Федя.

– Зачем? – удивилась Ксения. – Нет, что-то должно быть.

Трудно разочаровываться, я понимаю. Наверное, ощущение такое, словно отрезают крылья. Я подошла к обрыву и посмотрела вниз. А без крыльев не полетаешь.

Ромочка остановился у края рядом со мной и спросил:

– Не похоже на приключенческий фильм?

– Неужели кто-то серьезно верил, что мы найдем гробницу тридцативековой давности?

– Кажется, отец верил.

– А ты?

– А меня увлекал сам процесс.

– Эй, голубки! – позвала нас Ксения. – Вы останетесь здесь любоваться природой или поедете обратно?

Уже? Я обернулась, чтобы спросить, и с моим везением, конечно, оступилась.

Мысленно попрощавшись с жизнью, я услышала, как Ромочка крикнул сверху:

– Вика!

Приземление было болезненным для Жозефины Павловны, но я жива. Пролетела метра три и задержалась на небольшом выступе. Вот только вопрос, как подняться обратно. Скалолазанием я, увы, не увлекалась, а вот Ромочка наверняка и на Эвересте побывал.

И о чем я только думаю на волоске от смерти?

Подниматься на ноги было страшно, даже двигаться. Кто знает, насколько устойчив этот выступ. Осмотрев склон на случай, если придется за что-то держаться, я заметила… нору, что ли? Да ну, какие адекватные животные будут тут устраивать себе жилище? Ой, а в Турции много ядовитых змей? Жаль, что никто из этого семейства не захотел поступить на зоологический.

– Вика, ты меня слышишь?

– Слышу, – подняла голову. – Засмотрелась на проход. Сразу подумала, что нора, но не похоже. Он каменный, – с опаской я сунула туда руку. – Думаю, что здесь проползет человек.

– Я спущусь сейчас. Федя пошел за веревкой в машину.

Федя, судя по всему, не ходил, а бегал, потому что уже через десять минут Ромочка стоял рядом со мной. И я вцепилась в его руку, ожидая обвала нашего выступа.

– Сюда даже я пролезу. Ладно, я первый, ты за мной.

– Но…

Лезть непонятно куда не хотелось. Только договорить я не успела – Ромочка нырнул внутрь прохода. Надеюсь, мы там не застрянем. Когда исчезли и Ромочкины ноги, я испугалась и прислушалась.

– Вика, – голос звучал как из-за стены, ещё и эхом отдавался. – Проход расширяется, здесь пещера.

Ну, с богом.

Наверняка у меня не получилось пролезть так грациозно, как у Ромочки. И я бы разбила теперь голову о каменный пол пещеры, если бы Ромочка меня не подхватил.

Он включил фонарик на телефоне, и мы осмотрели место, в которое нас завела моя неуклюжесть.

– Если это гробница Соломона, – решила я, – то покойничек от нас сбежал.