Роман на Рождество

– Это потому, что перерыв в заседании парламента объявляют в последнюю минуту, – объяснила Шарлотта. – Странно, что ты советуешь принять приглашение. Мне казалось, ты не хочешь, чтобы я встречалась с герцогом.

– Прием в имении – совсем другое дело.

– Почему же?

Мей смутилась.

– Вспомни свои доводы, дорогая, – сказала она.

– Что я не привлекаю Бомона как женщина?

– Приглашение, присланное герцогиней, доказывает, что ты права. Иначе она ни за что бы тебя не пригласила.

– Я ведь тебе тогда говорила, а ты не хотела слушать, – устало заметила Шарлотта.

– Обязательно поезжай к Бомонам, – сказала Мей, усаживаясь рядом с сестрой. – Ты считаешь, Вильерс скоро умрет?

Шарлотта печально кивнула.

– Обязательно поезжай, – повторила Мей.

Глава 40

Поскольку Поппи вернулась из Оксфорда похожей на стриженую овечку и без горничной, Джемма распорядилась послать за блестящим молодым парикмахером, месье Оливье, о котором была весьма наслышана от других дам.

На следующий день герцогиня Флетчер уже являла собой самую приятную для глаз картину – на ее голове был красиво повязан шарф, вокруг которого очаровательно вились короткие мягкие локоны.

– Ты станешь основоположницей нового стиля, милая, – констатировала Джемма, оглядев результаты трудов месье Оливье.

– У меня совсем нет такого намерения, – ответила юная герцогиня, – поскольку я решила навсегда отказаться от этой ужасной пудры, перьев и тому подобного.

– Я слышала, что пудра иногда плохо влияет на кожу и некоторые люди покрываются от нее красными пятнами. Например, Вильерс никогда даже не притрагивается к пудре.

– Наверное, меня будут считать ужасно старомодной, но мне все равно, – заметила Поппи, – ведь я замужем.

– Это так, – согласилась Джемма, – хотя я не понимаю, какую связь ты видишь между внешностью и семейным статусом.

– Я всегда старалась за собой следить и модно одеваться, чтобы произвести впечатление на Флетча.

– А я одеваюсь ради себя самой, – ответила Джемма. – Иногда могу весь день проходить в пеньюаре, но уж если одеваюсь, то делаю все, чтобы стать неотразимой, потому что начинаю чувствовать себя такой.

– Не могу сказать этого о себе.

– Но ты неотразима, дорогая Поппи, к чему отрицать очевидное? Вот, взгляни. – Джемма протянула подруге лист бумаги. – Это список гостей, которые приняли приглашение на мой рождественский прием. Что ты о нем думаешь? Я составляю план битвы за дворецкого для загородного дома – меня раздражает, когда прислуга подбирается без моего согласия. Терпеть не могу полагаться на незнакомых лакеев и горничных.

– Боже мой, – взглянув на список, ахнула Поппи, – сколько же гостей ты пригласила?

– Не так много, – ответила Джемма. – Мне хочется, чтобы это был милый домашний праздник. Кроме того, с больным Вильерсом в верхних апартаментах мы не сможем предаваться безудержному веселью – это было бы нехорошо.

– Нехорошо? Это был бы настоящий скандал.

– О, скандалов я никогда не боялась. Меня беспокоит одно: чтобы мы не слишком предавались унынию из-за Вильерса. Если он будет достаточно хорошо себя чувствовать, мы устроим потрясающий вечер в Двенадцатую ночь.[18]

– Даже герцог Вильерс согласился приехать?

– Согласился. И знаешь, что дает мне надежду на улучшение его здоровья? Он прислал мне множество подробнейших инструкций относительно своего участия в нашем празднике. Начать с того, что он попросил пригласить мисс Татлок. Ну не странно ли?

– Ту самую мисс Синий Чулок?

– Да, именно.

Поппи нахмурилась.

– Понимаю, о чем ты подумала, – заметила Джемма, делая пометку в своем списке. – Что Бомон попросил Вильерса обратиться ко мне с этой просьбой, поскольку хотел, чтобы его возлюбленная наверняка получила приглашение, да? Самое любопытное – Бомон знал, что я хочу пригласить мисс Татлок. Я сама ему сказала.

– Зачем же ты это сделала?

– Чтобы проверить его. Или себя, – с иронией ответила Джемма. – Как бы то ни было, но он выразил удовольствие по поводу моего намерения. Таким образом, моя проверка провалилась, как ты считаешь?

– Очень глупо и с твоей, и с его стороны, особенно с твоей, Джемма.

Герцогиня Бомон улыбнулась:

– Несколько месяцев назад ты бы так не сказала, дорогая.

– О чем еще попросил Вильерс?

– Он написал, что очень беспокоится за свою бессмертную душу, что, как я понимаю, дурно влияет на его физическое состояние. Поэтому герцог попросил пригласить из Оксфорда нескольких философов – хочет устроить диспут и обсудить с ними вопросы бытия.

– Как странно!

– По-моему, он вовсе не так болен, как говорят, если намеревается устроить у себя в спальне диспут. Что еще более странно, его почему-то интересуют только холостые философы! И еще он собирается привезти с собой скорняка, портного и модистку. Модистку, Поппи! Может быть, он окончательно сошел с ума?

Поппи ничего не могла ответить Джемме – ее голова была занята совсем другим вопросом, единственным, который ее волновал.