Роман о камне. Жемчужина Нила

За всю свою жизнь Ральф ни во что не верил, и меньше всего — в себя. Отец всегда говорил ему, что он неудачник, и Ральф был согласен с этим. Его жизнь лишь подтверждала эти слова, но теперь Тарак давал ему возможность изменить мнение о себе.

Ральф посмотрел на две смертельные опасности, из которых ему предстояло сделать выбор, — огонь или сталь. Он ничего не потеряет, если попробует пройти путем Тарака. Он закрыл глаза и постарался сосредоточиться на мысли, что ему надо жить. Если он умрет, то не найдет алмаза и никогда не разбогатеет, а ему стать богатым очень хотелось.

Ральф зажмурился и, думая о гигантском алмазе, прыгнул на раскаленные угли. Он скакал по ним настолько быстро, насколько короткие ноги могли донести его до конца дорожки. Он кричал во все горло, но глаз не открывал. Он продолжал кричать, прыгать и верить, пока не добрался до конца своего «огненного пути», после чего сразу нырнул в песок и завертелся — на тот случай, если загорелись брюки.

Ральф обхватил свои ноги и стал дуть на них, как вдруг понял, что они не пострадали. Ступни были красными, но на них не было ни малейшего признака ожога. Он остался жив. Он прошел испытание!

— Я прошел испытание! — воскликнул он. Это была самая незабываемая ночь в его жизни. Он достиг чего-то невозможного, и, хотя результат нельзя было потрогать руками, это не могло уменьшить значимость события. Он гордился собой — первый раз в жизни.

— Я сделал это! Я верую! Верую!

Глава семнадцатая

Джоан выяснила, что маагани — это знание секретов, с помощью которых нубийцы подчеркивают и усиливают свою красоту. Одни племена страшились дара маагани, другие жаждали похитить этот могущественный дар у нубийцев. Чудодейственные снадобья готовились из листьев дерева ееди и семян роого. Одни из них могли вызывать сумасшествие, другие отгоняли злых духов.

В ночь, когда нубийцы готовились к исполнению ритуального танца любви, разговоры о злых духах не велись. Сидя в хижине, Джоан наблюдала, как молодые девушки посыпали лица бледно-желтой пудрой, чтобы кожа выглядела светлее. Они подвели глаза сурьмой, очертили контуры губ, дабы зубы казались еще белее, от лба — через переносицу — к подбородку провели длинную желтую линию.

Они надели весьма замысловатые головные уборы и много серег с драгоценными камнями, натерли друг другу грудь, спину, руки и плечи различными благовониями. Все девушки были обнажены по пояс и одеты лишь в юбки, сплошь украшенные вышивкой и завязывающиеся низко на бедрах.

Девушки дали Джоан ритуальное белое запахивающееся платье из тончайшей хлопчатобумажной кисеи. Облачая ее в новый наряд, они крутили Джоан из стороны в сторону. Платье подвязывалось под грудью полосой из золотой ткани, очень напоминавшей шелк, которая была расшита темно-розовыми и темно-красными цветами. Более изящной и восхитительной работы Джоан в своей жизни не видела. Талию подчеркивал пояс, украшенный древними символами, удивительно похожими на египетские иероглифы.

Когда девушки закончили одевать ее, Джоан выглянула из хижины и увидела, что празднество уже началось. Трое нубийцев на ходулях танцевали у огромного костра. Они выкрикивали что-то и распевали песни своего народа; их тела сверкали в отблесках огненно-красного пламени. Под ходулями развевалось море красных перьев, которые медленно двигались волнами в такт музыке. Неожиданно под громкие радостные крики перья рассыпались, и всеобщему взору предстали другие танцоры, в роскошных головных уборах из перьев, и начавших прыгать вокруг костра.

Когда музыка достигла наивысшего напряжения, нубийские девушки стремительно выбежали из хижины, увлекая за собой Джоан. Исполняя явно эротический танец, они боком двинулись к танцорам на ходулях. В свете костра их раскрашенные лица изменили цвет, а натертые ароматическими маслами тела блестели и, казалось, парили в воздухе.

Джоан видела, что мужчины, сидевшие полукругом, были загипнотизированы красотой своих девушек. Джоан с восхищением смотрела, как те соблазнительно крутили бедрами и грациозно вскидывали руки над головами. Эти люди практически ничего не знали о цивилизованном мире. Они перевозили воду на волах, обогревали жилища теплом костров и сами ткали. По всем меркам они были отсталым, неграмотным народом. Но Джоан поняла, что они знали и понимали о жизни больше, чем она. Если нубийским женщинам нужен был мужчина, они сами брали его, не дожидаясь, пока он созреет для этого. Они не играли в глупые, пустые игры, которым столько времени отдали Джоан и Джек. Они были не только смелее и решительнее ее, но и мудрее, умнее, хитрее.

Джоан увидела Джека сидящим в центре полукруга и направилась к нему, но неожиданно обнаружила, что идет рядом с Алмазом. Она заморгала недоуменно, поскольку ей показалось, что он появился ниоткуда.

Пока они шли, нубийцы доброжелательно улыбались и приветливо кивали Джоан.

— Теперь они дружелюбны… — сказала она, вспоминая давешний борцовский матч. Она опасалась, что нубийцы захотят убить Джека.