Роман о замках. Книги 1-4

Однажды утром, под покровом тумана, принимавшего самые причудливые очертания над зелеными прудами, Катрин, еще до конца не оправившаяся Марта и Мария покинули Эг-Морт. Их сопровождала стража, которая должна была сопровождать женщин до границы. И они ушли в туман и безвестность. История закрыла перед ними свои двери, об их дальнейшей судьбе ничего не известно.

А старая башня, построенная Людовиком Святым, когда тот основал порт Эг-Морт, сначала выполняла функции сторожевого здания, а потом из нее сделали тюрьму. После этих событий в ней содержалась настоящая героиня, известная во всем регионе, как знамя протестантского движения: Мария Дюран, которая вместе со своей семьей была заключена в темнице еще девочкой и пробыла там тридцать семь долгих лет. Времени не удалось заставить ее отречься от веры, не потеряла она и надежды, и щедрости, ибо постоянно помогала своим соседкам и вселяла в них уверенность, когда те были на грани отчаяния. На краю колодца, окаймленного железом, там и теперь можно увидеть слова: «Ради Бога. Сопротивляйтесь!»

Ее и тринадцать оставшихся узниц освободил принц де Бово, ставший губернатором Лангедока в 1767 году…

Часы работы

С 1 мая по 31 августа с 10.00 до 19.00.

С 1 сентября по 30 апреля с 10.00 до 13.00 и с 14.00 до 16.30.

Кропьер (Cropières) Дом Анжелики

Кто легкомысленная самая из них?

Ужель то королева Монтеспан?

Или Гортензия с извечной своей книгой,

Иль с требником церковным Ментенон,

Или Фонтанж с известной всем подвязкой?

Альфред де Мюссе

Едва ли Кропьер можно назвать замком. Скорее это большой дом в горах, наполовину ферма, наполовину усадьба. Его гордость и украшение – лестница с перилами в духе Версальского дворца. Она служит памятью об утонченном вкусе красивой женщины. Вокруг простирается прекрасный пейзаж: небольшая долина в кантальском плато, журчание реки и тишина, тяжело переносимая зимой, но которая позволяет свободно цвести диким цветам с наступлением весны. Хозяйка была очень на них похожа.

Она была очень красива, и поэтому к семнадцатилетней юной Анжелике де Скорай де Руссилль в отчий дом осенью 1678 года приехала тетушка-канонисса. Небольшое круглое лицо девушки, скрытое под копной золотистых волос, было очень свежим, освещенным сиянием серых глаз, белоснежных зубов и изящного розового ротика. Вместе с тем высокая и гибкая, обладающая природным очарованием девушка не отдавала себе отчета в своей красоте, зато ее семья видела ее достоинства и вполне могла оценить их.

В доме набожную даму встретили с радостью и почтением, потому что она привезла важную новость: Анжелику собирались сделать фрейлиной герцогини Орлеанской, невестки короля Людовика XIV.

Эту завидную привилегию для своей юной племянницы тетушка смогла получить благодаря поддержке всемогущей аббатисы де Фонтевро, Марии-Мадлены де Мортемар, сестры маркизы де Монтеспан, которая не гнушалась пристраивать своих знакомых в различных кругах королевского двора. Можно себе представить радость семьи, окрашенную корыстными мыслями о финансовой выгоде от этой затеи. Чтобы показаться при дворе, даже и у герцогини Орлеанской, нужны были платья и остальное приданое, а семья де Скорай не была богата. Однако все ее члены решили собрать деньги, чтобы одеть ребенка, потому что их девочке выпал просто уникальный шанс. Ведь ее красота – это весьма выгодное вложение финансов.

Благодаря совместным усилиям Анжелика, сопровождаемая тетушкой, в один прекрасный день пересекла порог Пале-Рояля в Париже и сделала реверанс перед герцогиней.

Теперешняя ее хозяйка – это не та хрупкая и порой жестокая Генриетта. Это была вторая супруга Месье[85]: княгиня Палатинская, крепкая немка, бранящаяся, как извозчик, и пьющая пиво в свободное время, когда ее охватывала ностальгия по родной Германии. Однако она была умна, добра и умела радоваться жизни.

Мадам благожелательно приняла юную провинциалку, но задала ей несколько вопросов: как так получилось, что ее порекомендовала сестра главной фаворитки, этой сорокалетней Монтеспан, которую та ненавидела и которая, уже изрядно пополнев, пыталась не допустить к Королю-Солнцу любого, кто вызывал у нее беспокойство?

При первой же возможности Мадам обратилась к аббатисе де Фонтевро, которая ответила ей без малейшего смущения: малышка прекрасна, но глупа, как пробка. Нет ничего полезнее дурака, которым умеешь управлять. Именно так размышляла мадам де Монтеспан.