Роман о замках. Книги 1-4

Его жена, Екатерина Петровна, урожденная Протасова, была красивой утонченной женщиной из благородной семьи, однако детей она воспитывала в слишком уж вольном духе. Она считала, что для мягкости характера юных отпрысков не стоит наказывать их. За понюшкой табачку (а табак она нюхала так, что любой вояка позавидовал бы) она прощала все их детские шалости. Впрочем, справедливости ради надо признать, что дети росли послушными, и поведение их было практически безупречным, равно как и образование, за которым строго следил отец семейства.

К восемнадцати годам их дочь Софья стала премилой темноволосой девушкой с личиком в форме сердечка и чуть раскосыми зелеными глазами. Ее старшая сестра Наталья имела оглушительный успех в парижских салонах высшего общества. На одном из таких званых вечеров Софья и познакомилась с высоким красивым юношей, обаятельным, приятным во всех отношениях… но не слишком богатым. Звали его Эжен де Сегюр.

Но денежное состояние для зажиточной Ростопчиной не играло ровным счетом никакой роли, так что взаимное увлечение двух юных сердец плавно переросло в свадьбу, которую сыграли в июне 1819 года.

Первые годы супружества были исполнены счастья и ласки. Однако парижская суета претила Софье: девушка все больше скучала по своему родному имению в Воронове. Она буквально грезила о жизни в деревне и страстно желала заиметь какой-нибудь маленький замок в Нормандии. Так и случилось. Как-то раз, приехав в гости к одной из подруг, Софья буквально влюбилась в замок Нуэтт, о чем незамедлительно рассказала отцу.

1 января 1820 года граф Ростопчин, который души не чаял в своей дочери, обнял ее и гордо вручил ей пухлый конверт с такими словами: «Вот тебе, Софьюшка, новогодний подарок!» В конверте было 100 тысяч франков – именно столько стоил замок Нуэтт. Девушка, уже носившая под сердцем своего первого сына Гастона, была несказанно счастлива. Ей очень приглянулся этот просторный светлый особняк, из шестнадцати оконных дверей которого открывался потрясающий вид на зеленую нормандскую местность. В ходе своих восьми беременностей она будет все больше времени проводить в этом замке. С соседями, равно как и со всеми местными жителями, Софья будет дружна, добра и щедра. Все будут любить ее, уважать и славить ее имя.

В 1835 году наступил долгий тринадцатилетний период, когда графиня вообще не покидала Нуэтт: рождение последней дочери, Ольги, сильно подорвало ее здоровье. Страшные мигрени терзали ее и не давали даже встать с кровати.

«В эти дни, – говорила Ольга де Сегюр, – особняк Нуэтт превращался в своего рода аббатство Ла-Трапп и юдоль тишины, поскольку всеми любимая больная не переносила никакого шума».

Но дети росли. Старший, Гастон, постригся в монахи и уехал в Рим. Там, в посольстве Ватикана, он повстречался с бароном Полем де Маларе. Между ними завязалась дружба, и Поль стал частым гостем в поместье Нуэтт. А потом, в 1848 году, Поль женится на Наталье де Сегюр, будущей придворной даме императрицы Евгении (она даже будет запечатлена на знаменитой картине Винтерхальтера), которая стала матерью двух примерных девочек – Камиллы и Мадлен де Маларе.

К пятидесяти семи годам мадам де Сегюр, уже семь раз бабушка, чувствовала себя совершенно счастливой. Она обожала своих внуков и внучек: троих Маларе, одного Питрэ, одну Френо и двоих Сегюров. Они отвечают ей взаимностью, поскольку бабушка, как никто, умела рассказывать потрясающие волшебные сказки. Они любили по вечерам усаживаться возле ее кровати и слушать, слушать, слушать… И хотя безграничной любви бабули хватало на всех, особую привязанность она все же питала к Камилле и Мадлен.

И вот в 1855 году случилась настоящая катастрофа: барона де Маларе назначили секретарем в посольстве Лондона, так что тот был вынужден уехать вместе со всей своей семьей. Малыши были настолько расстроены разлукой с любимой бабушкой, что та пообещала им и дальше рассказывать сказки, но уже в письменной форме.

Так один за другим из-под ее пера стали выходить повести и рассказы, ставшие в дальнейшем сборником под названием «Новые волшебные сказки». В то же время в замок Нуэтт приехал погостить известный писатель и журналист Луи Вейо, с которым графиню связала теплая дружба.

Вейо тогда издавал газету «Люнивер» и совершенно случайно узнал от мадам Маларе о существовании необычной рукописи, коей зачитывались ее малолетние дочери. Разумеется, писатель захотел ознакомиться с этим произведением.

«Как вам понравились мои простоватые сочинения?» – полюбопытствовала графиня.