Роман 'Петровичъ'

— И чего бы я б ото б возникал… За него, можно сказать, всю работу делаешь, а ему еще и не нравится! Я ж стараюсь, чтоб ты от остальных варваров не отличался! Вон, ведь, лежит один — так у него внизу никаких деревяшек и в помине нет! Постой, постой… Вот грех-то какой… Прости ты меня, старую железяку — не досмотрел я, что у этих уродов ноги разные! Ну, да ладно — все ведь поправить можно. Вот так… вот так… и вот так!

Разъяренный Петрович шустро вскочил на ноги, сделал пару шагов к летающему объекту… и обнаружил, что его ноги, вместо того, чтоб держать общее с телом направление, дружно рванулись в разные стороны, чуть не разорвав хозяина пополам. Замычав от непереносимой боли в паху, Петрович обреченно опустил глаза вниз. Возмущаться сил уже не было: на месте его родимой ПРАВОЙ ноги теперь находилась ЛЕВАЯ, причем она была на добрых пятнадцать сантиметров длиннее второй, а на большущей ступне красовался грязный позолоченный валенок…

Подозрительно взглянув на Толяна, который забылся в нескольких шагах от него тяжелым антиалкогольным сном (на ногах у него были точно такие же валенки, но все ноги были при нем), Петрович, стараясь не грубить, сдержанно произнес:

— ЕСЛИ ТЫ, ДЕРЬМО ТАРАКАНЬЕ, ЩАС ЖЕ МНЕ НОГИ МЕСТАМИ НЕ ПОПЕРЕМЕНЯЕШЬ, Я ТЕБЯ, ГНИДУ ПОТУСТОРОННЮЮ, ПО ШУРУПАМ РАЗБЕРУ!!! И ШОБ НОГИ МНЕ ОДИНАКОВЫМИ СДЕЛАЛ, А НЕ ТО Я ТЕБЯ ВМЕСТЕ С ТВОЕЙ ЛЕТАЮШШЕЙ КЛИЗЬМОЙ ТАК ОТКАЛИКТИРУЮ, ШО ТЕБЯ НИ ОДИН ТАРАКАН НЕ УЗНАЕТ!!!

Оглохнув от ярости и собственного дикого рева, Петрович вперил тяжелый взгляд в ту часть корпуса летательного агрегата, где, по его мнению, могли бы находиться глаза БЭДТРАКа. И такой чистой и мощной ненавистью светился его праведный взгляд, что под ним протрезвел бы в одно мгновение даже слесарь-сантехник с восьмидесятилетним стажем.

И невдомек было нашему самому главному герою, что у клаксонов иерархическая лестница уже много тысячелетий строилась не на принципе первородства и благородности крови, не на костях благородных предков, поднимающих к звездам дебилов, рожденных с серебряной ложкой во рту, а на основании реальной ценности индивидуума — его потенциальной телепатической мощи! А Петрович, совершенно обалдев от всех этих метаморфоз и потусторонних голосов, выдал на сверхчуткие БЭДТРАКовские сенсоры такой сумасшедший заряд пси-энергии, что сжег четыре уровня пси-защиты из пяти возможных и сиганул по шкале клаксонских ценностей со СТИХОПЛИВСОРычевского двадцатого места аж на четвертое! Чтобы понять, насколько это было круто, можно привести такой пример: экспедицию клаксонов возглавлял седой, умудренный в интеллектуальных боях ГЕРОНТОФОБыч — Девятый… Окажись Петрович сейчас на родине клаксонов, благодаря своему коэффициенту он пользовался бы просто фантастическими льготами: кроме пожизненного государственного обеспечения по потребностям и гордого звания Мастер, он бы имел право: шуметь после 23–00, переходить дорогу на красный свет, заплывать за буйки, стоять под стрелой, влазить под высокое напряжение, сорить и плевать, где ни попадя, входить в операционную без халата, курить и распивать спиртные напитки в общественных местах, нецензурно выражаться в местах скопления народа, управлять любым транспортным средством без водительских прав и в нетрезвом состоянии, оказывать сопротивление властям — и много-много других мелких поблажек, которые могут сделать такой приятной жизнь человека с мало-мальски развитым воображением!

Но Петрович обо всем этом и не подозревал. Вместо того, чтобы радоваться жизни, он сидел и наливался злобой: голова трещала, ноги гудели, руки тряслись, похмелиться нечем… Он дошел уже до такой степени фрустрации, что был способен под влиянием момента на любой, самый бредовый поступок, что и подтвердил с блеском: в ответ на деликатное нытье БЭДТРАКа по поводу желательности немедленного старта с поверхности планеты он вскочил на ноги и, как вихрь, ворвался внутрь космической шлюпки (прихватив с собой Толяна), уселся в услужливо подсунутое компьютером кресло и, забросив Толяна в угол кабины управления, прорычал: "Слушай, поц, лети, куда хочешь, только заткнись!", после чего, приняв целебную микстуру, состряпанную БЭДТРАКом на основе чистого пятизвездочного коньяка «Арарат», блаженно захрапел.

Шлюпка тихо, без шума и пыли, поднялась над поверхностью земной помойки, и, плавно наращивая скорость, пошла вверх. Экипаж храпел во всю ивановскую, а БЭДТРАК — 4, не удержавшись от соблазна, быстренько вызвал по гиперсвязи БЭДТРАКа- 3 (бортовой компьютер челнока), своего начальника, и небрежно произнес:

— Ну как ты там, чувырло?

— Ты как разговариваешь со старшим по званию, скотина! — вскипел начальник. — Да я тебя, сопляка, на переборку отправлю! Будешь в сортире воду спускать! Вот сейчас доложу Первому…

— Сам ты будешь воду спускать, придурок! — солидно заметил БЭД ТРАК — 4. — А свой БЭДТРАК — 1 можешь засунуть себе в… ну, в общем, куда хочешь! Ведь им Девятый управляет, а мой-то сегодня Четвертого сделал! Естественно, у меня все данные зафиксированы.