Роман по сценарию

— Я знаю, — резко ответила я, прерывая его. — И, может быть, именно это делает всё ещё хуже. Ты был рядом всё это время, помогал мне, заботился, поддерживал… но теперь я не могу на это смотреть так же, как раньше.

Он сделал шаг ко мне, но я отступила.

— Велория, послушай. Я не выбирал своего брата. Но я могу выбрать, на чьей стороне быть.

Я рассмеялась — горько, устало, с какой-то злостью.

— И что ты сделаешь, Райан? Пойдёшь против своей семьи? Пойдёшь против него? Ты понятия не имеешь, что это значит.

— Зато я знаю, что ты значишь для меня, — его голос был тихим, но в нем звучала отчаянная боль.

Мои руки задрожали.

— Ты не понимаешь. Это больше, чем мы с тобой. Это моя семья, мои потери, моя боль. И я не могу снова рисковать всем.

Он замолчал, и я думала, что это конец. Но затем он сделал ещё один шаг ко мне, протянув руку, словно хотел коснуться, но не решался.

— Я не прошу тебя всё забыть, Велория. Я прошу тебя дать мне шанс доказать, что я стою того, чтобы быть рядом.

Я покачала головой, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.

— Я не могу.

Я отвернулась, сжимая руки в кулаки, чтобы не разрыдаться прямо перед ним. Мне хотелось закричать, выбросить из себя всю эту боль, но вместо этого я просто прошептала:

— Уходи, Райан.

Его дыхание стало резким, как будто мои слова ударили его в самое сердце.

— Велория. Я сделаю всё, чтобы исправить то, что сделал Леон. Чтобы ты смогла снова жить дальше. Ненавидь меня. Презирай меня. Но только не отпускай. Не уходи. Прошу тебя…

Эти слова разорвали меня.

— Уходи — вновь прошептала я.

Он задержал дыхание, прежде чем медленно развернулся и ушёл, оставив меня в этой пустой, слишком тихой комнате.

Все следующие дни казались мне самым худшим кошмаром. Каждое утро я просыпалась с тяжестью на груди, каждую ночь проваливалась в беспокойный сон. Я видела его лицо перед собой — этот взгляд, полный боли, вины, любви. Но каждый раз, вспоминая, что именно его семья разрушила мою, я злилась. Мое сердце, вся моя суть мучительно тянулось к нему. Борьба внутри меня, сжирала…

Авария

Я сидела за столом, глядя на контейнер с остывшей лапшой, оставшейся со вчерашнего ужина. Азиатская еда из доставки, которую я когда-то обожала, теперь казалась абсолютно безвкусной. Я взяла вилку, попробовала заставить себя есть, но каждый кусок будто застревал в горле.

Последние недели измотали меня до предела. Я похудела до такой степени, что отражение в зеркале пугало. Кости резко проступали на тонкой коже, а глаза, глубоко утонувшие в тени усталости, смотрели на меня с тоской.

Я была на грани. Каждый день был борьбой за то, чтобы просто встать с кровати. Единственным утешением оставались часы, проведенные в больнице у сестры, сидя рядом с её неподвижным телом. Там было тихо, спокойно, словно весь хаос мира оставался за дверью.

Но сейчас, одна в пустой квартире, я снова чувствовала себя потерянной. Мои мысли вновь возвращались к Райану. Я ненавидела себя за это, но скучала по нему невыносимо. Иногда мне казалось, что даже воздух пропитан его запахом, его голос эхом звучал в моей голове.

Раздался резкий звонок телефона. Я вздрогнула, выронив вилку. Кто-то звонил. Смахнув слёзы, я взглянула на экран. Виктория.

— Алло, — мой голос был хриплым, слабым.

— Велория, — голос Виктории звучал напряженно, слишком серьезно. — Ты должна это знать. Мы с Мэттью в больнице. Райан попал в аварию.

Внутри меня что-то сломалось.

— Что? — Я не узнала свой голос, он был дрожащим, почти шепотом.

— Он в реанимации. Ехал пьяным за рулем. Велория, приезжай. Я знаю, что у вас были недомолвки, но тебе нужно быть здесь.

Я не помню, как завершился разговор. Меня трясло. Я надела первое, что попалось под руку — какой-то свитер, брюки, даже не застегнула куртку. Выбежала в ночь, забыв обо всем, кроме одного: Райан.

Больница встретила меня холодным светом, острым, словно скальпель. Воздух казался густым, тяжелым, и каждый мой шаг отрывался от пола с усилием, как в липком сне. У входа в операционную стояли его родители. Его мать, обычно такая строгая и собранная, выглядела изможденной, её лицо было белее кафельных стен. Отец, несмотря на попытку держаться, выглядел сломленным.

— Где он? — прохрипела я, подбегая к ним. Будто это говорила не я.

— Он в реанимации, — тихо ответила его мать. — Операция… врачи делают всё возможное.

Я едва стояла на ногах. Образы прошлого накрыли меня лавиной. Мои родители. Их авария. Их смерть. И теперь Райан… Всё это было слишком. Мир сжался в точку, остался лишь гул в голове.

Я почувствовала, как меня захватывает паника. Я не могла выдержать. Тяжесть этих воспоминаний обрушилась на меня. Сердце стучало в груди так сильно, что мне казалось, оно разорвется. Я схватилась за стену, чтобы не упасть. Хотела закричать, разбить что-то, бежать…

— Велория! — Виктория подбежала ко мне, её руки обхватили меня, удерживая на месте.

— Я… я не могу… — голос сорвался, превратившись в сдавленный всхлип.

— Велория, я знаю, как тебе сейчас страшно. Но приди в себя!

Я попыталась оттолкнуть её, но она только крепче сжала меня.