Роман с демоном

На одном снимке, видимо, старом, отретушированном и многократно увеличенном, было лицо Лизы. Тонкие черты, острый нос, зеленые глаза, густое черное каре. На другом — Вяземская, с гладкой прической, волосами, убранными назад. Черное густое каре дорисовано фломастером.

Капитан взял оба портрета и подошел к окну. Теперь, когда он держал их рядом, Рюмин не мог отличить, где Лиза, а где — Вяземская. Сходство было поразительным.

Капитан разжал пальцы. Листы бумаги, кружась, поплыли в воздухе. Но еще до того, как они коснулись грязного пола, Рюмин выскочил из квартиры, в несколько огромных прыжков преодолел два лестничных пролета и запрыгнул в машину.

Одно только слово билось в голове на все лады: короткое, нехорошее, приводившее в отчаяние. «Поздно»!

Взревел мотор. Покрышки вцепились в шероховатости асфальта; колеса провернулись и толкнули машину вперед. Капитан вступил в поединок со временем — самым коварным и безжалостным противником.

Шансов было немного. Но пытаться стоило.

51

Северцев отодвинул тяжелый засов, вставил ключ в замочную скважину и трижды повернул.

Анна внимательно следила за Лизой. Пациентка не делала никаких резких движений и внешне оставалась безучастной к происходящему. Она отошла от стекла и села на полку.

Александр открыл дверь и замер на пороге, приглашая Вяземскую последовать его примеру.

«Боже, что я делаю? — подумала Анна. — Зачем? Я нарушаю все существующие инструкции, какие только можно и нельзя!».

Но… Он выглядел таким уверенным. Сильным. Надежным.

И Вяземская решилась. Они вместе вошли в бокс.

— Лиза? — сказал Северцев — глубоким и красивым голосом.

Этот голос проникал в самое сердце, заставлял его учащенно биться. В нем было множество оттенков самых разных чувств и эмоций. Анна вздрогнула и ощутила нечто, похожее на укол ревности.

Но еще больше ее удивил ответ.

— Кирилл… — прошептала узница и закрыла руками лицо.

В следующую секунду она вскочила на ноги и подошла к Северцеву.

— Как долго я тебя ждала…

Анна отказывалась верить. Все это напоминало дурной сон. Возможно, сейчас все закончится — надо только проснуться!

— Я… — попыталась сказать Вяземская. Широкая ладонь Северцева закрыла ей рот.

Правая рука быстро скользнула в карман. Анна увидела шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Мнимый Александр повернул голову Вяземской; тонкая игла легко проколола кожу и целиком вошла в шею.

Анна забилась, но Северцев крепко держал ее. Он ввел препарат, и Вяземская ощутила, как по всему телу разливается холодящая слабость. Ноги подкосились, дышать стало труднее.

Лиза подошла к брату, положила руку на мужскую часть тела.

— Ты спал с ней? — грозно спросила она.

— Не сейчас, — ласково ответил Волков. — У нас еще будет время все выяснить. А пока — помоги мне ее раздеть.

— Ты и сам неплохо справлялся! — не унималась Лиза. — Я чувствовала твой запах. От нее просто воняло тобой!

Кирилл нагнулся; две пары жадных губ слились в поцелуе. Он вдруг дернулся. Анна скосила глаза — шея уже отказывалась повиноваться — и увидела, как из прокушенной губы Волкова течет алая струйка. Он блаженно закрыл глаза, медленно облизал кровь.

— Боже, как я скучал! — сказал он. — Ты не представляешь, как мне было плохо без тебя!

Брат и сестра стянули с Анны платье и белье. Туфли, соломенную шляпу и очки. Кирилл держал обнаженную Вяземскую под мышки, а Лиза надевала на нее больничную одежду.

Затем Волков взял Анну на руки, отнес в глубь бокса и положил на полку.

— Это — миорелаксант, — сказал он, склонившись над неподвижной Вяземской. — Ты просто перестанешь дышать. Надеюсь, тебе не будет больно.

Капля крови из его поврежденной губы упала на Анну. Волков достал из кармана платок, осторожно вытер ее лицо.

— Спасибо тебе за все, — прошептал он. — Прощай.

* * *

Ровно через минуту Северцев и женщина в легком летнем платье, соломенной шляпке и солнечных очках, скрывавших пол-лица, миновали проходную.

— Нашли то, что хотели? — спросил охранник.

Вяземская почему-то не отвечала. Более того, она как-то странно напряглась.

— Нашли, — сказал за нее Северцев. — Наконец-то нашли!

Он взял Вяземскую под руку и посадил в такси.

— Мы передумали. Не надо на Братиславскую. Давайте сразу в аэропорт.

Водитель уже перестал обращать внимание на капризы странной парочки.

— В аэропорт, так в аэропорт!

Машина, мягко урча мотором, тронулась с места.

52

«Восьмерка» со свистом рассекала сгустившийся воздух. Соседние автомобили двигались слишком медленно, словно бы нехотя. Картинка, видимая через лобовое стекло, стремительно неслась навстречу Рюмину. Капитан короткими точными движениями руля укладывал машину на нужную траекторию и продолжал давить на газ, пришпоривая табун в семьдесят пять верных лошадей, скрытых под капотом.

Рюмин балансировал на тонкой грани предельно допустимого риска. При повороте с Люблинской улицы на Волгоградский проспект машину сильно занесло; капитан утопил акселератор и впритирку прошел между автобусом и оранжевым мусоровозом.

Менее чем через минуту Рюмин взлетел на мост и промчался над Третьим транспортным кольцом. Еще через две он въезжал на Таганскую площадь.