Роман с Джульеттой

Алина покраснела и растерянно посмотрела на Илью:

– Глупо как-то получилось! Вы что, тут мастер-класс решили устроить?

– А я думал, вы привыкли работать на зрителя. И что в том глупого, доставить массу удовольствия своим землякам? Ведь они не избалованы подобными зрелищами! – Он подхватил ее под локоть, щелкнул по-военному каблуками и склонил голову в церемонном поклоне. – Почту за честь снова станцевать с вами.

– Снова? – поразилась она. – Нет, нет! Достаточно!

– Ваше право, – поддерживая ее под локоть, он направился к столику, где ее ждал откровенно обиженный Серпухов. – Не сердитесь, – прошептал Илья и слегка сдавил ее руку чуть выше запястья. – Получилось немного по-хулигански, но сегодня за обедом вы смотрелись рассерженной фурией, а сейчас показались мне маленькой и в чем-то обойденной женщиной. Или это особое искусство знать, как себя вести с тем или иным мужчиной? Новый способ кокетства? Держите их на поводке? На шаг отпустили, на два притянули…

– Отстаньте от меня наконец, – прошипела она в ярости, стараясь найти те по-настоящему убийственные слова, которыми смогла бы осадить этого наглеца.

И вдруг почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она вздрогнула и непроизвольно стиснула руку Ильи. Луганцев пристально смотрел на нее. Их взгляды встретились. Его лицо снова напомнило ей маску, но глаза жили своей жизнью, и она, слава богу, не заметила в них презрения. Она вообще ничего не заметила в них. Просто еще один взгляд в ее сторону, бесстрастный, холодный, от которого мурашки забегали по спине. Алина неожиданно для себя покраснела и посмотрела на Серпухова. Тот уже поднялся навстречу ей, а Илья озадаченно хмыкнул:

– Хватка у вас железная, леди. Под стать характеру.

– Спасибо за танец, – пробормотала Алина, освобождая руку из его пальцев, и улыбнулась Серпухову: – Простите, Юрий Борисович, что заставила вас скучать в одиночестве.

– Ничего страшного, – засуетился он, отодвигая стул, чтобы она села. – Наблюдать за тем, как вы танцуете, – настоящее удовольствие!

Он намеренно отводил взгляд от Ильи, но тот не уходил. И когда Алина посмотрела на него, весело попрощался:

– До встречи, Алина Вадимовна! Спасибо, вы великолепно танцуете!

Серпухов проводил его взглядом и проворчал:

– Откуда он знает вас?

– С вашей легкой подачи, Юрий Борисович, – съязвила Алина. – Сериалов такие, как он, точно не смотрят!

Конечно, она слукавила, но не докладывать же Серпухову, при каких обстоятельствах они познакомились с Ильей, а затем продолжили свое знакомство.

– Ну, каков нахал! А? Луганцев совсем распустил своих подчиненных! – Длинный нос Серпухова, казалось, зашевелился от возмущения. – И сам, хорош гусь, даже в ресторан не ходит без охраны! Московские замашки! Дешевые понты! Это в столицах таких, как он, чисто перепелок отстреливают, а у нас – тишина! – Серпухов блаженно зажмурился. – Весь город насквозь просматривается. Поверьте, в хорошую погоду я вместо зарядки пешком до пивзавода добираюсь, а это добрых три километра ходу. И что же, я должен везде за собой охрану таскать? У нас, повторяю, это не принято!

Алина улыбнулась. В Староковровске, видно, проблемы с хорошей погодой, если пешие прогулки не отразились на фигуре Юрия Борисовича. Или он просто врет, такая туша вряд ли способна преодолеть три километра пешком.

– Вот видите, – Серпухов по-своему понял ее улыбку. – Это действительно смешно!

– А чем вам так не угодил Луганцев? – Алина взяла пустой бокал за ножку и принялась рассеянно вертеть его в руках. – Если я не ошибаюсь, это новый директор комбайнового завода?

– Не ошибаетесь, – помрачнел Серпухов, – в городе он уже третий год, но никто не знает, что у него на уме! Ни с кем не знается, общается только официально. Цуранов как-то пригласил его в свою сауну, праздник какой-то отметить, тот отказался! Вся городская администрация перед ним на цыпочках ходит, купил он их, что ли? Но это ж какие деньги надо иметь, чтоб им глотку заткнуть. Аппетиты у них, знаете ли, непомерные!

– Догадываюсь, – вздохнула Алина.

Ее почему-то порадовало, что Луганцев пренебрегает местной знатью. Она не сомневалась, что у Серпухова зуб на директора комбайнового завода, но по какой причине? В бизнесе они не конкуренты, и женщина здесь вряд ли замешана. Скорее всего, элементарная зависть к его авторитету в городе. Конечно, если аскетизм Луганцева не досужая выдумка его злопыхателей. Но, с другой стороны, зачем им это выдумывать? Распущенность нравов дает гораздо больше поводов для слухов и сплетен. Выходит, одно из двух: или у него безупречная репутация, или он отличный конспиратор…

– Вы не слушаете меня? – обиженно произнес Серпухов. – А ведь мы хотели поговорить о деле…

– Давайте поговорим, – сказала она устало. Все вдруг показалось ей мелким и ничтожным.

«Боже! – мысленно перекрестилась она. – Зачем я согласилась на этот ужин? Разве не понятно, какова цена его благодеяний? И ради чего? Чтобы получить вожделенную роль, но при этом восстановить против себя полтруппы? Да еще прослыть содержанкой этого борова?»