Роман с Хаосом

На заплетающихся ногах я шел по длинному, очень плохо освещенному коридору и пытался себя убедить, что все происходящее — ошибка, сказка, что Вторая мировая никак не могла продолжаться три десятилетия (ресурсов просто не хватило бы!), что во второй половине ХХ века не было никакой ядерной войны, да и вообще ее никогда не было, что Хозяину чересчур уж изменило чувство ответственности перед своими подопытными крысами — то есть передо мною и Дастином, что ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПОТОМУ, ЧТО ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИКОГДА, ЧЕРТ ПОБЕРИ!!!

— Эй, давай хоть познакомимся перед экзекуцией, — окликнул меня второй приговоренный. — Сергей Фролов, восьмая оперативная бригада Балтийского фронта…

— А?.. — непонимающе заикнулся я. Различил серьезный, оценивающий взгляд товарища по несчастью и попытался взять себя в руки, — Федор… Литвинов. Служба безопасности Космического корпуса…

— Ни хрена… — охнул Сергей и матерно огрызнулся на цербера с автоматом, толкнувшего его слишком уж бесцеремонно. — Откуда здесь ребята из Корпуса? Не врешь? Как тебя занесло в этот ад? То-то гляжу, гладкий, откормленный да даже немного чистенький. Не повезло.

Нам недвусмысленно, на ломаном русском, приказали заткнуться, заставили повернуть, пройти наверх по длинной и узкой лестнице, я по-прежнему твердил, что все сказки непременно хорошо кончаются и шутка с расстрелом — только лишь новая и совершенно бездарная выходка Хозяина. Однако железная дверь бомбоубежища с душераздирающим скрипом отворилась, я едва не обмочился от накатившего ужаса.

Вероятно, это было внутренним двором комендатуры. Полуобвалившиеся темно-красные кирпичные стены, завалы мусора, какая-то неописуемая ни русским, ни даже латышским языком заржавленная техника, везде на кирпиче видны сколы — отметины пуль и осколков. А с дальней стороны двора виднеется и смердит неясная, мерзко неопрятная, большая куча. Трупы. Есть свеженькие, те что лежат пониже — уже разлагаются, сочатся мутной жижей, некоторые успели мумифицироваться. Камуфляжи самые разные — такие, как на Сергее, «лесные», «зимние», просто черные, вроде моего рабочего комбинезона… Кое-где заметна простая гражданская одежда, на мокром пальто одного из мертвецов я различил нашитый белый кружок, непонятно что обозначавший. В общем, эдакая картина Иеронима Босха времен блаженной памяти Тридцатилетней войны, перенесенная на ткань нереальной реальности…

— Как не хочется валяться в этой куче, — процедил Сергей и чуть подергал стянутыми колючей проволокой запястьями. Зло выпустил на утоптанную землю струю темной слюны.

— Их шестеро, — шепнул я косясь в сторону угрюмых ополченцев. — Боюсь, ничего не выйдет…

— Случай, случай, господин случай, — все так же презрительно проворчал Сергей и не дожидаясь обязательно прозвучавшего бы приказа, вразвалочку, побрел к стене, под которой громоздилось смрадное воплощение местного правосудия. — Давай, топай! На колени же не будем валиться, верно? Смысла не вижу.

Я тоже поерзал наручниками (они затянулись еще туже) и отправился вслед на доблестным бойцом восьмой оперативной бригады. Интересно, как он попался тутошним лесным братьям образца семидесятых годов? Диверсант? Разведчик? Неважно. Зато сейчас я отправлюсь прямиком на небеса, найду святого Бернара и буквально всю душу из него вытрясу! Экспериментаторы! Игрушечки у них!

Я не верил. Не верил, что смерть подобралась настолько близко. Дастина жалко — у него впереди неизвестность, мне же предстоит только одно и вполне быстрое путешествие.

Страха не было — одна только злость. Злость на того, кто нас так паскудно разыграл. И на бездарный финал сказки, длившейся уже двадцать дней.

— Стой там! — окликнули нас сзади. Металлические щелчки — это затворы старинных «МП-38». Сейчас одна короткая команда, я еще успею услышать выстрелы…

…Шар-р-рах!!! Тиу-тиу-тиу-тиу!!

Я почувствовал, что лечу.

Полет был непродолжителен, а приземление сравнительно мягким — тугой воздушной волной меня приложило спиной о стену, а затем отбросило на трупы. Я даже не потерял сознание, и успел рассмотреть, как возле здания комендатуры раздувается белое облако взрыва, заметил летящие во все стороны каменные обломки, запросто способные снести человеку половину черепа, пылевые фонтанчики, слышно, как осколки рикошетят о землю и свистят над головой. Я почти оглох, но достаточно было несколько раз сглотнуть и слух восстановился.

Дальше я понаблюдал за изумительным танцем, в исполнении второго подрасстрельного, белобрысого Сергея, отнюдь не терявшего времени даром.

Вероятно неподалеку произошел довольно мощный взрыв, рядом с комендатурой упал тяжелый снаряд или мина.